Рокфеллеры

Утром 6 июля 1907 года перед зданием федерального суда в Чикаго собралась плотная толпа. Ждали, топтались с ноги на ногу, переговаривались вполголоса. «Вон он идёт!» — крикнул вдруг кто-то, и толпа подалась вперёд. Два десятка полицейских дубинками расчистили путь для Джона и Уильяма Рокфеллеров. «Вот его фотография в газете была!» — завопил уличный мальчишка, указывая пальцем на Джона Д. в соломенном канотье и с тросточкой; тот улыбнулся. Несмотря на все усилия блюстителей порядка, с его пиджака оборвали пуговицы. Когда братья наконец поднялись на шестой этаж, где находился зал суда, побагровевший и вспотевший Уильям проворчал, отдуваясь: «Безобразие! Неслыханное обращение». Джона Д. это как будто забавляло, он даже спародировал репортёра газеты «Сан», пытавшегося делать заметки в блокноте, хотя его толкали со всех сторон. Двери зала закрылись, но толпа, оставшаяся перед ними, так шумела, что полиции велели очистить коридор.

«Мистер Рокфеллер выглядел хладнокровнее всех в зале. Каждое его движение было медленным и полным достоинства. Он шёл медленным шагом. Его ответы на вопросы суда были ещё медленнее», — узнали на следующий день читатели газеты «Сан». Допрос выглядел так:

— Мистер Рокфеллер, чем занимается так называемая компания «Стандард-ойл Нью-Джерси»? — строго спрашивает судья Лэндис.

— Я полагаю, ваша честь... — начинает Рокфеллер и будто сбивается с мысли. Делает паузу, крутит в руках трость, закидывает ногу на ногу. — Я полагаю, ваша честь... — Лэндис раздражённо стучит по столу очками, зажатыми в кулаке. — Я полагаю, ваша честь, она управляет нефтеперерабатывающим заводом в Нью-Джерси.

Через 15 минут Лэндис сдался. Да и люди в зале роптали: ну сколько можно мучить бедного старичка? В подарок ко дню своего рождения (8 июля ему исполнилось 68 лет) Джон Д. получил иммунитет от уголовного преследования — и тотчас снова попросил Арчболда принять его отставку и не впутывать в судебные разборки. Свою просьбу он возобновлял две недели подряд! Но ему принадлежало 27,4 процента акций «Стандард ойл» — втрое больше, чем Флаглеру, и Арчболд не позволил ему отвертеться. К тому же 22 июля Генри Роджерс пережил инсульт. Тогда Рокфеллер передал 32 миллиона долларов в распоряжение Дирекции общего образования, не преминув объявить об этом прессе, которая теперь была на его стороне.

Утром 3 августа плотная толпа вновь штурмовала вход в зал суда: Лэндис зачитывал решение по делу «Стандард ойл Индиана». На компанию, уличённую в использовании льготных тарифов на железнодорожные перевозки, был наложен штраф в 29,24 миллиона долларов — по 20 тысяч за каждый из 1462 транспортов нефти, перечисленных в обвинительном заключении. На эти деньги можно было построить пять боевых кораблей; выплатить годовое жалованье 48 730 чернорабочим; сумма составляла чуть больше половины общего номинала монет, ежегодно чеканившихся по заказу федерального правительства, и чуть меньше трети капитала «Стандард ойл», оценивавшегося в 100 миллионов. Марк Твен сказал, что это напомнило ему слова молодой жены после первой брачной ночи: «Я этого ожидала, но не думала, что будет такой большой».

Рокфеллер находился в Кливленде и играл в гольф с тремя знакомыми. Вдруг они увидели мальчика-рассыльного, бегущего к ним по газону, размахивая жёлтым конвертом. Рокфеллер взял конверт, дал мальчику десятицентовик и прочитал приговор суда, не изменившись в лице, потом засунул письмо в карман: «Ну что, господа, продолжим?» — и послал мяч на 160 ярдов. Сначала никто не осмеливался задать вопрос, вертевшийся у каждого на языке; потом самый храбрый всё же спросил: «Сколько? — Двадцать девять миллионов двести сорок тысяч — максимальный штраф, я полагаю. Ваша очередь, джентльмены». В тот день Рокфеллер был в превосходной форме и прошёл девять лунок за 53 удара — его лучший результат, — ничем не выказав гнева или огорчения, сообщила на следующий день газета «Кливленд плейн дилер». Впрочем, он обронил фразу: «Судья Лэндис умрёт гораздо раньше, чем этот штраф будет уплачен», — а ещё до конца дня сделал заявление: «В отношении компании проявлена большая несправедливость. Она происходит от незнания того, как был основан этот крупный бизнес. За все эти годы никто так и не узнал да и не задумывался о том, каким образом компания возникла». 9 августа Фредерик Гейтс написал Рокфеллеру, что разочаровался в Тедди Рузвельте и надеется лишь на то, что «этот поразительный и бездумный грабёж и разбой от имени закона пробудит предпринимателей нашей страны и думающих людей, показав им, в какую пропасть мы катимся».

В течение недели после вынесения приговора курс акций «Стандард ойл» упал с 500 до 421 доллара. В сентябре «Стандард ойл» предложила следователям сделку: она покажет свою бухгалтерскую отчётность и будет подчиняться антимонопольным законам, если правительство отзовёт свой иск. Гарфилд был готов согласиться — но не Рузвельт. «Раз у нас заведено уголовное дело на этих людей, мне бы не хотелось его закрывать», — сказал он Чарли Бонапарту.