Рокировка

С этого дня Вадик перестал навещать Людмилу по ночам. То ли брезговал ею, то ли просто презирал. Он продавал ее за деньги пассажирам, посетителям вагона-ресторана. Себе брал большую часть денег, а Людмиле отдавал гроши, но она не смела ему возражать. Она как бы уже не принадлежала сама себе, полностью подчинившись Вадику.

Ей грех было жаловаться - зарабатывала она прилично. Особо разбогатеть от таких заработков было нельзя, но нужды Людмила не испытывала. А к физическим нагрузкам постепенно привыкла и к концу рабочего дня уже не так уставала.

Людмила открыла для себя секрет выживания в этих условиях. Надо просто забыть о своей прежней жизни, забыть о том, кем была, и о том, что с ней произошло. Надо просто отказаться от себя самой. Если бы она продолжала вспоминать о той благополучной жизни, то сошла бы с ума.

Людмила считала, что умерла в тот день, когда ее бросил муж. Теперь она была другим человеком, совершенно другой женщиной и вела совсем другую жизнь.

Людмила ощущала себя неодушевленным предметом. Так ей было легче. Днем и вечером она работала официанткой, а ночью она была куклой, сосудом скверны, куда изливалась грязь и похоть мужчин.

С Семеном она больше не разговаривала, и он не делал попыток сблизиться с ней. Людмила испытывала неловкость, когда ловила на себе его взгляд - изучающий и жалеющий.

А ведь Семен был прав, когда предупреждал ее тогда в Перми. Правда, это предупреждение несколько запоздало, и Людмила уже не могла ничего изменить.

Главное в ее нынешнем положении - ни о чем не думать. Иначе сознание начнет бунтовать, и тогда выход один - смерть.

Мужчины, которых приводил в ее купе Вадик, попадались разные. Людмила с тупой обреченностью делала все, что ей велели. Отказаться она не могла - иначе Вадик выгонит ее с работы. А кому она такая нужна? Куда она пойдет? Наверное, у нее уже на лице написан порок... Некоторые клиенты приносили с собой вино или шампанское и угощали ее. Некоторые заставляли ее пить водку, кто-то вел себя грубо и цинично, а кто-то - даже жалел. Но Людмила не замечала ничего. Она жила будто в страшном сне...

Жизнь неслась вперед, как скорый поезд по рельсам. Прошел почти год работы Людмилы на новом месте. Как изменилась она за это время, как изменилось все вокруг!

Однажды зимой на нее вдруг нахлынули воспоминания.

Все важное случается внезапно.

В этот раз, когда Людмила заглянула в глубь вагона-ресторана, определяясь, кому нужно нести суп, а кому - второе, за дальним столиком заметила мужчину, которого, как показалось ей, где-то прежде видела. Посетитель, по-видимому, только что зашел.

Кто это? Где она раньше видела его? Людмила стала вспоминать. И почти сразу ее осенило - это же Миша. Да-да, тот самый Миша, который был помощником в фирме ее мужа. Тот, которого Игорь потом уволил, а у него хватило нахальства прийти к ним в гости, да еще приставать к Людмиле - жене хозяина дома.

Людмила, узнав его, содрогнулась. Ей было неприятно вспоминать о нем, и ее охватили нехорошие предчувствия.

Она работала, не обращая на него внимания, но ведь нельзя же не подойти к столику, где ждет посетитель.

Позади Людмилы топтался Вадик, словно наблюдая за тем, как будут развиваться события. Она шагнула к столику, за которым сидел Миша. Глаз не поднимала, и поэтому первое, что бросилось ей в глаза, - руки Миши. Те самые грубые руки, на которые она обратила внимание при первом знакомстве.

Только тогда, в первую их встречу, она была хозяйкой дома и супругой шефа, а теперь все переменилось.

Людмила остановилась перед столиком, держа наготове блокнот, чтобы записывать заказ, и мучительно стараясь спрятать за скатертью голые ноги. Совсем иначе она выглядела год назад, общаясь с Мишей в их с Игорем доме.

Несколько секунд Миша рассматривал Людмилу, ее пунцовое от волнения лицо, а потом спросил снисходительно:

- Узнала меня?

Людмила молча кивнула.

Сзади подошел Вадик. Они оказались знакомы с Мишей, как с изумлением обнаружила Людмила. Видимо, уже успели переговорить друг с другом, потому что Вадик, будто продолжая разговор, сказал Мише:

- Ну вот, а ты не верил. Я же тебе говорил, что она у меня работает. Видишь, как старается. Теперь видишь?

- Да вижу, - кивнул Миша, не спуская глаз с Людмилы. - А про остальное, что ты рассказывал, тоже правда? - Миша подмигнул Вадику.

Тот с важностью кивнул и осклабился:

- Можешь сам проверить.

- Ну вот я и проверю, - согласился Миша. Потом, обращаясь уже к Людмиле, добавил беспечным тоном: - Я как раз в командировку собрался в Пермь. Дай, думаю, поездом поеду на этот раз, на старую знакомую погляжу. А то Вадик все рассказывает про тебя, вот и захотелось самому взглянуть. - И Миша глумливо засмеялся.

Людмила задохнулась от возмущения. Он явно издевался над ней. Но она ничего не ответила ему.

- Ну так что? -обратился к Мише Вадик. - Сейчас проверять будешь или сначала пообедаешь?

- Потом пообедаю. - Миша решительно поднялся из-за стола. - До Перми времени еще много. Ну-ка принеси бутылку вина и пачку сигарет, - обратился он к Людмиле. - Вино сухое, а сигареты самые хорошие. Поняла?