Рокировка (СИ)

— Ну… Да. После того, как эта сумасшедшая фрейлина поцеловала тебя, ты будто остолбенел. Сама она поспешила было к выходу, но её перехватил Платон. Одним прыжком оказался перед ней, выхватил сабли. Закричал, что Луизу нельзя выпускать из зала. Двери тут же захлопнулись — Калиновский знает Платона и знает, что на ровном месте тот панику не поднимет, — а к тебе бросилась Кристина. Коснулась тебя — и вы исчезли. Оба. Платону пришёл на помощь Калиновский, мы, старшекурсники, тоже не стояли на месте. Луизу задержали, надели магические наручники. Паники Калиновский не допустил. Приказал всем расходиться по комнатам и даже в коридор не высовываться без его личного разрешения. Но не успели мы дойти до корпуса, как началась страшная гроза. Ливень стоял стеной, град лупил, гром грохотал так, что стены тряслись. По этажам ходили преподаватели, наставники, успокаивали всех — особенно девчонок. Потом подключили магическое воздействие, и все, кроме нескольких старшекурсников, уснули.

— А ты не спал?

— Нет. Калиновский вызвал меня и ещё шестерых курсантов, самых старших и сильных. Сказал, что, хоть чрезвычайная ситуация официально не объявлена, на всякий случай нам следует быть настороже.

— Чрезвычайная ситуация? — переспросил я.

— Ты — пока первокурсник, Костя, — объяснил Серж. — Считается, что вам рано об этом знать, с вами начнут говорить о таких вещах, когда перейдёте на третий курс. Но о том, что академия — не гражданское, а военное заведение, ты ведь знаешь?

— Конечно.

— Ну и, вот. В случае чего мы, курсанты, будем сражаться так же, как любое воинское подразделение, наравне со взрослыми боевыми магами. Ведь у нас под боком — императорский Летний дворец.

— Помню, — буркнул я. — И что было дальше? В итоге — обошлись без чрезвычайных мер, правильно понимаю?

— Правильно. Дождь лил до самого вечера, в Нижнем парке вода в реке поднялась так, что хлынула через дамбу. А потом вдруг всё закончилось — словно выключили.

Ну… да. Так и было, наверное — выключили. В момент, когда мы с Кристиной настучали тому уроду по рогам, убрались с Изнанки и тем самым перестали нервировать подпространство — или как уж эта дрянь правильно называется.

— Ясно, — сказал я.

— А что было с тобой? — спросил Серж.

— Не имею права рассказывать, — отрезал я. — Не подлежит разглашению. Прости.

— Понял, — Серж кивнул.

— Так, а ты-то чего хотел? — вспомнил я. — Не для того ведь меня поджидал, чтобы рассказать про грозу?

— Нет, конечно. Идём.

Мы поднялись в Белую залу.

— Здесь уютнее, чем в холле, — объяснил Серж.

Щёлкнул пальцами. С потолка опустился светильник на длинном шнуре, повис над столиком из плетёных прутьев — к которому сами собой подъехали два таких же кресла.

— Располагайся, — предложил Серж. Сам тоже уселся в кресло. — О нарушении дисциплины можешь не беспокоиться. Мне дал разрешение на встречу с тобой лично Калиновский. Он понимает, как важно то, о чём мы будем говорить.

— Угу. — Я сел в кресло и зевнул. Спать хотелось ужасно — денёк выдался ещё тот. Потёр ладонями лицо. — Слушай, Серж. А ты можешь сотворить сигарету? Раз уж о нарушении дисциплины можно не беспокоиться?

Серж неодобрительно покачал головой. Но изобразил ладонью какой-то замысловатый жест, и на столике передо мной появился раскрытый портсигар.

Я подошёл к камину, чиркнул длинной спичкой. Прикурил и там, у камина, остался стоять — прислонившись к мраморной полке. Спросил у Сержа:

— Так чего ты хотел?

— Речь пойдёт об Игре. — Серж, вместе с креслом, развернулся ко мне. — Ты ведь знаешь, что я в этом году выпускаюсь. Собственно, считай, уже выпустился — нам, пятикурсникам, осталось только получить аттестаты. Соответственно, команда теперь — без капитана. Как уходящий капитан, я имею право решающего голоса при выборе нового. Хотя, рад сообщить, что разногласий в команде не было. Все дружно поддержали твою кандидатуру. Поздравляю!

— Даже Шнайдер поддержал? — удивился я.

На фоне того, что в последнее время творилось вокруг меня, последнее, о чём беспокоился — это об Играх и кадровых перестановках в команде. Но, если бы задумался об этом — был бы уверен, что Шнайдер скорее сдохнет, чем поддержит мою кандидатуру.

Серж поморщился.

— Со Шнайдером — всё непросто. Он… В общем, одним словом: Николай больше не с нами.

— Почему? — я удивился ещё больше.

Шнайдер пока не выпускается, он закончил только четвёртый курс. И несмотря на то, что на последней Игре, мягко говоря, не блистал — магов, сопоставимых с ним по уровню, в академии раз-два и обчёлся. Не говоря уж о внушительном игровом опыте.

— Потому что Николай принял решение оставить Академию.

— За год до выпуска? — глаза у меня полезли на лоб.

— Да. Он переводится в Московский Университет. Пятый курс будет заканчивать там.

Я присвистнул.

Формально считалось, что Императорская академия и Московский Университет дают учащимся сопоставимый уровень образования. По факту, диплом Академии котировался гораздо выше и предоставлял владельцу гораздо больше возможностей для дальнейшей карьеры. Столица. Император… О чём тут, собственно, говорить?