Рокоссовский

Показательно, что данная директива касалась только той территории, которую после завершения войны предполагалось оставить в составе Германии. Получалось, что в Восточной и Западной Пруссии и в Померании, где действовали войска 2-го и 3-го Белорусского фронтов, можно было по-прежнему творить насилия в отношении мирного населения — побуждая их тем самым поскорее «очистить» территории, отходившие к Советскому Союзу и Польше.

Рокоссовский конечно же не мог совладать со стихией насилия, захлестнувшей советские войска в Европе. Но с ней не мог совладать и любой другой командующий фронтом или командарм. Это были неизбежные последствия «войны на истребление», которую вели на советско-германском фронте обе стороны. Маршал наверняка тяжело переживал то, что ему довелось увидеть в Германии в 1945-м, но он никогда не делился увиденным ни с кем из родных или друзей. Действовала очень жесткая цензура памяти.

Глава тринадцатая СНОВА В ПОЛЬШЕ

После капитуляции Германии Сталин доверил Рокоссовскому командовать Парадом Победы. Принимал парад маршал Жуков. Этот вопрос решался на встречах Сталина с командующими фронтами 23 и 25 мая. А между этими встречами был торжественный прием 24 мая в Кремле в честь командующих войсками Красной армии, на котором Сталин произнес свой знаменитый тост о русском народе. Там было и много других интересных тостов — всего сорок один. В качестве тамады выступал Молотов. Когда дошла очередь до командующих фронтами, первый тост он предложил за Жукова, которого назвал «освободителем Варшавы», отметив его роль в обороне Москвы и Ленинграда. И под аплодисменты добавил: «Все помнят, что под руководством маршала Жукова наши войска вошли победителями в Берлин. За здоровье маршала Жукова!» Далее последовал тост Сталина: «Долой гитлеровский Берлин! Да здравствует Берлин жуковский!»

Наверное, Рокоссовскому было слышать эти здравицы немного обидно — ведь по справедливости ему во главе 1-го Белорусского фронта надо было бы освобождать Варшаву и брать Берлин. Вторым из командующих фронтами тоста удостоился Конев. Молотов отметил, что Конев «громил немцев на Украине», «освободил своими войсками чехословацкую столицу Прагу», подчеркнул, что «его войска вместе с войсками маршала Жукова брали Берлин».

Третий тост прозвучал за Рокоссовского. Молотов сказал: «Я поднимаю тост за маршала Рокоссовского, командующего 2-м Белорусским фронтом, которого мы знаем по битвам под Сталинградом, сделавшим исторический поворот в нашей войне, который освободил от немецких фашистов Данциг и взял город Штеттин — один из крупнейших городов Северной Германии».

А вот как звучал ставший знаменитым заключительный сталинский тост в стенограмме, а не в газетном отчете: