Рокоссовский. Клинок и жезл

В беседе тов. Рокоссовский сказал, что тов. Берут хороший человек, но является весьма податливым и в определённой степени отражает мысли тех лиц, которые относятся к тов. Рокоссовскому недоброжелательно. К этим лицам тов. Рокоссовский относит Бермана, Минца, Замб-ровского.

Тов. Рокоссовский считает, что именно в связи с недоброжелательным отношением к нему у польских товарищей возникла идея пригласить снова в Польшу бывшего генерал-полковника Корчица[143], находящегося в настоящее время в СССР. Это объясняется, по мнению тов. Рокоссовского, тем, что его в Польше некоторые лица считают представителем Москвы, а Корчица считают своим лицом, которое в первую очередь заботится об интересах Польши. О Корчице тов. Рокоссовский отзывался весьма отрицательно».

Рокоссовского уже тяготил маршальский мундир Rodzinny Polska. Вот когда он понял, что давно уже не поляк. За годы войны ему, отсидевшему три года в «Крестах» под следствием, никто — ни вышестоящие начальники, ни подчинённые — даже не напомнил о его неблагонадёжности. А здесь, в Польше, на родине, быстро дали понять, что он чужой.

Спустя три месяца, в том же 1953 году, посол СССР в Польше Г. М. Попов писал В. М. Молотову: «В работе ЦК ПОРП и местных руководящих партийных органов допускаются грубые нарушения принципа коллективности партийного руководства. Политбюро ЦК ПОРП собирается редко, обычно раз в месяц. Практическое руководство деятельностью партии и государства сосредоточено в руках узкого круга лиц — т. т. Берута, Бермана, Минца, Охаба, Замбровского. Остальные члены политбюро, в том числе и т. Рокоссовский, мало привлекаются к работе политбюро.

Тов. Берут переоценивает качества некоторых членов политбюро, особенно т. т. Бермана и Минца, в руках которых сосредоточены важнейшие участки партийного и государственного руководства. Тов. Берман, который является фактически заместителем т. Берута по партии, а также ведёт вопросы внешней политики и общественной безопасности, допускает в работе крупные политические провалы и ошибки. Тов. Берман несёт значительную часть ответственности за нарушения норм партийной жизни в ПОРП, запущенность идеологической работы, за извращения партийных принципов в подборе кадров партийного и государственного аппарата. За последние годы имел место ряд фактов побегов за границу и невозвращения оттуда польских дипломатов. Недавно сбежал в Западную Германию крупный работник аппарата общественной безопасности — Святло. Следует заметить, что брат самого т. Бермана — крупный сионист — эмигрировал в Израиль в 1947 г.

В серьёзных недостатках в экономической политике в значительной степени повинен т. Минц, являющийся первым заместителем т. Берута в Совете министров и руководителем Госплана. Наличие диспропорции в развитии промышленности и сельского хозяйства, значительное снижение реальной зарплаты рабочих и служащих, неудовлетворительное решение задач подъёма сельского хозяйства во многом определяется ошибками, допущенными т. Минцем в планировании народного хозяйства. Тов. Минц также допустил засорение аппарата Госплана чуждыми элементами, лицами, связанными с заграницей».

Рокоссовский нужен был Беруту и его ближайшему окружению только на первых порах. Когда власть целиком оказалась в их руках, министра национальной обороны и члена Политбюро ПОРП перестали даже приглашать на совещания. Все главные вопросы, в том числе и касающиеся непосредственно национальной обороны и состояния войск, решались в узком кругу.

Уже к 1955 году стало очевидным, что пребывание Рокоссовского в Польше на посту министра национальной обороны стало тягостным и для поляков, и для самого маршала. Весной 1955 года отставной генерал Зигмунт Берлинг, в то время занимавший должность заместителя министра сельского хозяйства, следуя сюжету общей интриги, направленной против советских генералов и офицеров в Войске Польском, написал письмо в Москву на имя министра обороны СССР Маршала Советского Союза Н. А. Булганина. Конечно, в письме клокотала старая обида польского генерала, недооценённого волевым и энергичным командующим войсками фронта. Но суть письма сводилась к главному: Берлинг жаловался на недостатки министра национальной обороны, обвинял в том, что тот «относится с пренебрежением к своим обязанностям, презирает чувство народа, очень в этом отношении чувствительного», что «у Войска польского нет души, дорога к сердцу солдата закрыта». «Я уверен в том, — подводил черту Берлинг, — что тов. Р. не в состоянии выполнить свои настоящие и будущие задачи. Мне он представляется как беспомощный, блуждающий и мечущийся в потёмках человек». «Письмо Бердинга» писал, по всей вероятности, вовсе не отставной генерал, а политбюро, то есть коллектив единомышленников. А таковой с возвращением в активную политику Владислава Гомулки вокруг нового лидера сформировался мгновенно. Рокоссовский в этот круг не вписывался.

Всё шло к определённой развязке, которая вскоре и произошла.