Рокоссовский: терновый венец славы

Юлия Петровна целый день носилась с телеграммой, которую утром получила из Москвы. Она ходила по своей роскошной трехкомнатной квартире и не находила себе места. Близких подруг у нее здесь не было, и не с кем было поделиться такой радостной новостью. Правда, знакомые были, но они относились к ней как к жене министра, поэтому душевного разговора с ними не получалось. Единственная женщина, которая поддерживала с ней сердечные отношения, была сестра мужа. Сегодня она уже с ней разговаривала по телефону и поделилась своей новостью.

Она прочитала телеграмму еще несколько раз, хотя уже знала ее наизусть. Юлия Петровна приготовила праздничный

ужин и с нетерпением ждала мужа, чтобы сообщить ему эту

сногсшибательную новость.

Уже был девятый час вечера, а Рокоссовский, Как назло, не появлялся. Жена не имела привычки звонить на работу, но сегодня не выдержала. Она открыла справочник, нашла номер телефона кабинета министра обороны.

- Костя, ты скоро приедешь?

- Что-нибудь случилось?

- Случилось, приезжай, узнаешь.

- Юлия, не интригуй, что-нибудь с Адой?

- Не волнуйся, приезжай.

Когда Рокоссовский переступил порог квартиры, он не мог понять, что случилось с женой. Она была одета в новое платье и вся светилась радостью.

- Поздравляю, папочка, - она поцеловала его в щеку.

- С чем?

- На, читай! - жена протянула ему телеграмму.

«Дорогие мои родители. Я выхожу замуж. Свадьба назначена на 15 сентября. «

Ждем вас. Целуем. Ада и Виль».

- Узнаю свою дочь.

-Аты чем недоволен?

- Прежде чем объявлять свадьбу, могла бы посоветоваться с родителями.

- Костя, молодежь сейчас другая, и надо с этим считаться.

- Ты Аде звонила? - приглушенно спросил Рокоссовский.

- Да, звонила.

-Кто жених?

- Старший лейтенант химических войск Кубасов Виль, - ответила жена, продолжая улыбаться. - Сын генерала, начальника химслужбы Вооруженных Сил.

- Я не пойму, чему ты так радуешься?

- Костя, ну как не радоваться? Дочь выходит замуж, пойдут внуки, для нас на склоне лет знаешь какое будет счастье?

- Брак по любви или по расчету?—не мог успокоиться Рокоссовский.

- Ада говорит, что по любви.

- Ну что ж, я займусь списком своих гостей, — сказал уже более примирительно маршал, - а ты собирайся в дорогу. Молодым надо помочь.

После этого разговора прошло всего лишь десять дней, и на

даче Рокоссовского уже гуляли свадьбу. Природа, словно по заказу, подарила к этому празднику по-летнему теплый день. Пахло свежей соломой, дымком пригоревшей на кострах картошки, зрелыми травами. В воздухе носился крепкий аромат хвои и можжевельника.

В чутком лесу раздавались возгласы прогуливавшихся гостей. До начала торжеств оставалось около двух часов, и Рокоссовский с Батовым, Чуйковым, Малининым, Казаковым и другими своими сослуживцами обменивались мнениями о современной жизни, о состоянии дел в армии и, конечно, о прошедшей войне.

Когда речь зашла об операции «Багратион», Батов с присущей ему горячностью сказал :

— Я до сих пор не могу понять, почему члены Ставки и Генштаб так единодушно отвергали план Константина Константиновича насчет двух ударов.

- У них были свои соображения, и они их отстаивали, - сказал Рокоссовский. - Тут уже пошли в ход амбиции.

- Ни заместитель Верховного Жуков, ни начальник Генштаба Василевский не хотели отдавать пальму первенства в стратегическом мышлении, - сказал Малинин. - Это сильно подрывало их авторитет. Вот они и стояли до конца на своем.

- Бели бы мы нанесли главный удар с Днепровского плацдарма, как предлагалось раньше, но сильно укрепленному Борисовскому району, - вслух размышлял Батов, - мы бы до сих пор чесали затылок.

- Это почему же? - спросил Чуйков.

- Только потому, что это стоило бы нам больших жертв, - с горячностью ответил Батов.

- Он рассуждает так потому, что является крупным специалистом по болотным операциям, - рассмеялся Чуйков. - Именно Павел Иванович нанес второй главный удар в обход Борисова с юга. Мне рассказывали, что немцы приняли его за болотного черта.

- Ты не язви, Василий Иванович, - усмехнулся Батов. - Спасибо Сталину, что он сумел оценить стратегическую смекалку нашего командующего фронтом. В противном случае мы бы имели первые Зееловские высоты. - Батов уколол Чуйкова за большие потери при штурме Берлина.

- Друзья, не надо ссориться, Рокоссовский обнял за плечи своих бывших командармов. - Как всегда, вы оба правы. Не будем портить настроение перед свадьбой..

А тем временем в доме продолжалась предсвадебная суматоха - шум, гам, суета. Носился запах пирогов, хрена, копченой рыбы, салатов. Звякала посуда, падали из рук ножи и вилки. Бились к счастью тарелки.

Едва держалась на ногах и мать невесты. Со своими помощницами она накрывала на стол, растянувшийся в самой большой комнате от порога до самого противоположного угла. Пахучий чад плавал на кухне. В кастрюлях, на противнях что-то шипело, трещало, постреливало.