Роковая блондинка

Мы занимались любовью при свете – а потом еще раз, в темноте. Сегодня все было иначе, чем во время наших прошлых свиданий, – неторопливо, даже вяло, но так же пьяняще. Я полностью расслабилась, но мысли у меня бешено завертелись, как только моя голова коснулась подушки; в сознании эхом отдавалось слово «убийство». Я заново передумывала все, что узнала о Блисс, и гадала: не она ли мой таинственный преследователь? Я размышляла над тем, как себя вести, если у меня наконец появится шанс поговорить с ней.

Несколько минут я думала о Крисе. Я поверила в худшее и убедила себя, что никогда больше не захочу с ним быть. Я переспала с Красавчиком, предполагая, что с Крисом все кончено. Но Крис ни в чем не виноват – за исключением того, что он амбициозен, как и все актеры. Меня пугало то, что Красавчик, видимо, собирался добиться окончательного успеха: это значило, что мне придется порвать с Крисом. Странно, но такой вариант меня очень печалил. Вчера вечером я поняла, что по-прежнему испытываю к нему влечение. Надо же… Полная неразбериха.

Переполненная эмоциями, я уснула примерно через полчаса – и проснулась наутро от приглушенного звонка мобильника в сумочке. Звонил один из моих пиар-агентов: мне предстояло выступить на радио в самый час пик. Пока я давала интервью по телефону, сидя в кабинете, Красавчик мылся. Нам удалось провести вдвоем лишь несколько минут, за кофе.

– Ты великолепна, – сказал Красавчик. – Я слышал тебя по радио.

– Куда лучше у меня получается задавать вопросы. Но конечно, если ты работаешь в СМИ, тебе приходится встречаться с представителями прессы. Нэш сказал, ему нужны сотрудники, способные работать во всех сферах. Мне придется вписывать все это в налоговую декларацию.

– Ага, раскрылся еще один твой секрет. Узнать тебя как следует, Бейли, – это лишь вопрос времени.

Я засмеялась, но его фраза меня слегка смутила. Возможно, я и впрямь кое-что от него утаивала. Но только потому, что сам он был настоящей загадкой. Красавчик не казался замкнутым, но его спокойствие и манера изучать собеседника, не произнося ни слова, вселяли в меня ощущение, что я и понятия не имею, о чем он думает на самом деле.

– Когда ты свяжешься с детективами? – спросил он.

– Скоро. Наверное, сразу после твоего ухода.

Я незаметно скрестила ноги под столом, и мне стало чуть легче.

Натягивая плащ, Красавчик сказал, что несколько дней назад ему позвонил какой-то приятель из пригорода и попросился переночевать.

– Меньше всего я хочу принимать гостей, едва успев вернуться из Турции. И потом, мне нравится быть с тобой, но он слишком хороший парень, чтобы ему отказать. Так что завтра мы не сможем встретиться. Может, проведем вместе выходные?

– Отличная идея. Но мне придется постоянно разрываться на части из-за встреч с журналистами.

– Позвони мне сегодня и скажи, как у тебя дела. Я хочу быть уверен, что ты цела и невредима.

Он долго и страстно целовал меня; я закрыла дверь, и мое сердце заколотилось. Неделю назад я рассталась с надеждой когда-либо снова увидеть его, но теперь все изменилось. У меня не было иного выбора, кроме как сказать Крису, что между нами все кончено, хотя я не представляла себе, как это можно сделать.

Выпив еще одну чашку кофе, я сделала несколько звонков, чтобы выяснить, есть ли что-нибудь новенькое, но услышала то же, что и прежде: подозреваемых нет, никто не арестован. Хотя Алекс Оттсон по-прежнему находился в поле зрения полиции, мне сказали, что его алиби подтвердилось. Интересно, не прозвучало ли еще имя Харпер?

Потом я позвонила в театр – мне хотелось получить фото Блисс, прежде чем ехать на встречу с ней, – но никто мне не ответил. До меня вдруг дошло, что я могу найти снимок в Интернете. Я набрала ее полное имя, но на экране неизменно появлялись слова «Ресурс временно недоступен».

Роясь в своих набросках, я поняла, что мистер Бэриш вчера мне не перезвонил. Я позвонила ему сама; мне ответила молодая женщина. Когда я назвалась, она запнулась, как будто ее предупредили насчет меня. Она попросила подождать, вернулась через минуту и сказала, что мистер Бэриш сейчас возьмет трубку. Я задумалась, не та ли это женщина, которую я видела в офисе в субботу.

Вскоре к телефону подошел Бэриш – воплощенное дружелюбие; он сразу же извинился за то, что не перезвонил.

– В сентябре у нас так много дел. Последний срок подачи налоговых деклараций… Что у вас новенького? Вы что-нибудь выяснили насчет тех денег?

– Сумма, которую Том снял со счета в банке, равнялась авансу, который он собирался заплатить рабочему. Если Дик вернул ему несколько тысяч долларов – должно быть, Том употребил их на что-то еще.

– Этот Дик, по-моему, подозрительный тип. Надеюсь, полиция всерьез им займется.

– Не знаю. Вы не в курсе, когда тело Тома выдадут родным для похорон?

– Обещают сделать это со дня на день. Вы об этом хотели спросить?

– Да, я действительно хочу знать, когда будут похороны. Но к вам у меня другой вопрос. За неделю до гибели Тома вы с ним были в хороших отношениях?

– Прошу прощения? – В голосе Бэриша прозвучало раздражение.