Роковая кукла

Он тщательно проверял каждое из них, высвечивая на экране осциллоскопа сложный комплекс неподвижных волн, в которые воплотились воспринимаемые на слух особенности индивидуального произношения, позволяющие опознать чей-либо голос с не меньшей достоверностью, чем отпечатки пальцев дают возможность идентифицировать чью-нибудь личность.

Наконец он встал:

— Это голос Бичера, — заявил он категорически.

Отец Джима вновь был вынужден опустить молоток, призывая к порядку. Когда все успокоились, он сказал:

— Итак, — какова будет ваша воля?

— Давайте линчуем Бичера, — крикнул кто-то.

Председатель предложил всем ограничиться реальными задачами.

— А что Крюгер может сказать по этому поводу? — раздался еще один выкрик.

Марлоу повернулся к Крюгеру:

— Господин Представитель, вы выражаете интересы Компании. Вам слово.

Крюгер облизал губы:

— Если допустить, что это животное повторяет высказывания, которые действительно принадлежат Генеральному Представителю…

— Перестань юлить!

— Толанд доказал это!

Глаза Крюгера забегали: перед ним стояла проблема, неразрешимая для человека такого склада.

— Да ведь это вовсе не мое дело, — сказал он сердито. — Меня скоро отсюда переведут.

Поднялся Макрей:

— Мистер Крюгер, вы отвечаете за наше благополучие. Вы хотите сказать, что не станете защищать наши права?

— Дело в том, доктор, что я работаю на Компанию. И даже если ее политика такова — а я не уверен в этом, — вы не можете ожидать от меня выступления против оной.

— Я тоже работаю на Компанию, — доктор помрачнел. — Но я ей не продавался со всеми потрохами, — он обежал толпу взглядом. — Что скажете, люди? Может, выставим его отсюда в шею?

Марлоу вновь был вынужден призвать к порядку:

— Садитесь, доктор. Нам некогда тратить время по пустякам.

— Господин Председатель…

— Да, миссис Палмер?

— Как вы думаете, что нам делать?

— Я предпочел бы услышать предложения из зала.

— Напрасно — вы узнали об этом раньше, чем мы; и, должно быть, уже что-то решили. Расскажите нам.

Марлоу увидел, что ее пожелание пользуется поддержкой.

— Ну что ж, хорошо, я выражу наше общее с мистером Саттоном мнение. По контракту мы имеем право на миграцию, и Компания обязана нам это позволить. Я собираюсь мигрировать немедленно.

— Я тоже!

— И я!

— Вопрос! Здесь вопрос!

— Откроем дебаты? — спросил Марлоу.

— Один момент, господин председатель… — это говорил некто по имени Хамфри Гиббс — невысокий аккуратный человек. — Мы действуем слишком поспешно и, если мне будет позволено так выразиться, в противоречии с установленным порядком. Мы еще не исчерпали всех имеющихся у нас возможностей. Нам следует связаться с мистером Бичером. Существуют, возможно, серьезные основания для такого изменения политики.

— А как вы себя чувствуете при минус сто?

— Господин председатель, я просто вынужден просить вас призвать всех к порядку.

— Пусть он скажет, — распорядился Марлоу.

— Как я уже говорил, существуют, возможно, серьезные основания, но правление Компании на Земле, вероятно, не слишком хорошо осведомлено о здешних условиях. Если мистер Бичер не способен помочь нам, следует связаться с правлением и попытаться договориться. Но нам не следует ставить себя над законом. Если даже произойдет самое плохое, у нас есть контракт; и если нас к тому принудят, мы всегда можем подать в суд.

Он сел. Макрей снова поднялся.

— Кто-нибудь возражает против моего выступления? Я не хочу нарушать процедуру.

Последовала одобрительная тишина; и он продолжил:

— Итак, этот слюнтяй хочет подать в суд! Ко времени, когда он «исчерпает все имеющиеся у нас возможности» — и нас вместе с ними! — на улице будет минус сто тридцать и иней толщиной в фут. А он желает организовать длительный судебный процесс — там, на Земле — и нанять адвоката!

Если хотите соблюдать контракт, соблюдайте его сами. Вы знаете, что кроется за всем этим: еще в прошлом году, когда Компания сократила пособие на домашнее хозяйство и стала взимать деньги за излишки багажа, все стало ясно. Я предупреждал вас тогда — но правление было за сто миллионов миль отсюда, и вы предпочли платить, а не бороться. Компания терпеть не может тратиться на наш переезд, но еще более важен тот факт, что они страстно желают прислать к нам дополнительное количество иммигрантов, причем быстрее, чем мы сможем их принять. Им кажется, что они с наименьшими потерями выпутаются из ситуации, если как Южная, так и Северная колонии будут постоянно заняты. Это, конечно, проще, чем строить новые дома.

Как только что заметил любезный Гиббс, они не знают, какие здесь условия, и не понимают, что мы не сможем эффективно трудиться зимой.

Вопрос не в том, сможем мы или нет пережить полярную зиму: смотрители-эскимосы зимуют здесь каждый год. И дело не просто в контракте. Главное — хотим мы быть свободными людьми, или мы позволим принимать за нас решения на другой планете, кем-то, кто Марса в глаза не видел!