Роковая музыка

Убедившись, что внимание девушки привлечено, крысоподобное существо достало крошечные песочные часы на серебряной цепочке и настойчиво указало на них.

Вопреки всем доводам разума, Сьюзен наклонилась и подставила руку. Существо быстро вскарабкалось ей на ладонь — лапки, словно маленькие булавки, царапали кожу — и выжидающе уставилось на Сьюзен.

Сьюзен поднесла странного гостя к лицу. Хорошо, пусть это плод ее воображения. Тем не менее относиться к таким симптомам следует очень серьезно.

— Если ты сейчас скажешь что-нибудь о своих бедных лапках и усиках, — тихо предупредила она, — я спущу тебя в туалет.

Крыса покачала черепом.

— Ты настоящий?

— ПИСК. ПИСКПИСКПИСК…

— Послушай, — терпеливо промолвила Сьюзен, — по-грызуньи я не говорю. На уроках по современным языкам мы изучаем клатчский, и я знаю только как сказать: «Верблюд моей тети исчез в мираже». А кроме того, если ты действительно плод моего воображения, то мог бы принять… более приятное обличье.

Скелет, даже такой маленький, — зрелище не из приятных, пусть даже у него открытое лицо и вечная улыбка. Но чувство… нет, скорее, воспоминание уже начало просыпаться где-то внутри ее разума, и Сьюзен начинала понимать, что крысоподобное существо не только реально, но и находится на ее стороне. Ощущение было очень странным. На ее стороне обычно находилась только она сама.

Крыса, явившаяся из мира мертвых, некоторое время смотрела на Сьюзен, а потом, зажав косу в зубах, спрыгнула на пол и куда-то заспешила между партами.

— У тебя лапок-усиков и тех нет, — сказала Сьюзен. — Я имею в виду, настоящих.

Скелет крысы прошел сквозь стену.

А Сьюзен яростно вгрызлась в Парадокс Делимости Ноксуза, наглядно демонстрировавший невозможность падения с бревна.

Тем же вечером дома у Золто они устроили репетицию. Жилище гнома находилось на Федрской улице, позади сыромятни, и здесь вездесущие уши Гильдии Музыкантов вряд ли могли их услышать. Крошечная комнатушка была тщательно вымыта и свежевыкрашена. Она просто сияла чистотой. В гномьих домах не бывает ни тараканов, ни других вредителей. По крайней мере, пока хозяин в состоянии держать в руках сковороду.

Дион и Золто сидели и смотрели, как Лава колотит по своим камням.

— Ну как? — спросил он, закончив партию.

— А еще что-нибудь ты можешь? — чуть подумав, спросил Дион.

— Это же камни, — терпеливо объяснил тролль. — Из них больше ничего не извлечешь. Только «боп-боп-боп».

— Гм-м. Можно я попробую? — спросил Золто. Он расположился за разложенными кругом камнями и некоторое время просто смотрел на них. Затем поменял несколько камней местами. Достал из ящика для инструментов пару молотков и, примериваясь, постучал по одному из камней.

— Ну, хорошо, начнем… — неуверенно произнес он.

Бамбам-бамБАМ.

Струны лежавшей рядом с Дионом гитары отозвались звоном.

— Это оллрайт, мама, — заключил Золто.

— Что? — не понял Дион.

— Не обращай внимания, так, обычная музыкальная присказка, — пояснил Золто. — Типа «я не вижу ваших рук».

— Не понял?

Бам-бам-а-бамбам, бамБАМ.

— А ты подпрыгни, — посоветовал Лава.

Дион, не отрываясь, смотрел на камни. В Лламедосе ударные инструменты не поощрялись. Барды говорили, что палкой по камню или полому бревну любой дурак стучать может. Это — не музыка.А еще — тут они обычно переходили на шепот — во всем этом есть что-то животное.

Гитара тихонько гудела. Казалось, она вбирает в себя все звуки из окружающего воздуха.

На юношу вдруг нахлынуло странное ощущение, что в камнях, по которым можно стучать, скрыты неограниченные возможности.

— А можно теперь я? — спросил он.

Он взял в руки молотки, гитара откликнулась едва слышным звоном струн.

Через сорок пять секунд он опустил молотки. Чуть позже смолкло эхо.

— А зачем ты в самом конце треснул меня по шлему? — осторожно спросил Золто.

— Извини, — виновато ответил Дион. — Меня немного занесло. Я принял тебя за тарелки.

— Звучало несколько… необычно, — признал тролль.

— Музыка… из камней, — промолвил Дион. — Нужно только дать ей свободу, выпустить на волю. И тогда в ней зазвучит глас Рока. Музыка есть во всем, нужно только суметь ее найти.

— А мне можно попробовать? — спросил Лава и неуклюже расположился за камнями.

А-бам-боп-а-ри-боп-а-бим-бэм-бум.

— Что ты с ними сделал? — удивился он. — Они стали звучать как-то… дико.

— А мне нравится, — заявил Золто. — Так намного лучше, чем прежде.

Ту ночь Дион провел между маленькой кроватью Золто и огромной каменной грудой Лавы. Заснул он почти сразу — стоило ему лечь, как буквально через минуту он храпел.

Струны лежавшей рядом гитары подпевали ему.

Убаюканный их едва слышным гулом, Дион совсем забыл о своей арфе.

Сьюзен проснулась. Кто-то дергал ее за ухо. Она открыла глаза.

— ПИСК?

— О нет…

Она села на кровати, все остальные девушки мирно спали. Окно было открыто — в школе поощрялось потребление свежего воздуха, особенно учитывая тот факт, что потреблять его можно было в огромных количествах и совершенно бесплатно.

Скелет крысы вскочил на подоконник и, убедившись в том, что девушка заметила его, скрылся в ночи.