Роковая наследственность

– Сообщение пришло на пейджер, когда, дожидаясь вылета, мы сидели с вами в баре. Помните? – ответил Плетнёв нервно почёсывая лоб.

– И всё-таки вы решили лететь. Зачем?

– На протяжении нескольких лет, я пытался выйти на контакт, хоть с кем-нибудь из того круга, кто может мне помочь. А они словно сговорились, капиталисты проклятые, макаронники недоделанные. Мол делайте официальный запрос и всё тут. И тогда я стал закидывать их письмами. Писал, что имею предложение выгодное для обеих сторон. Помните того красавца, так вот, это ему были предназначены мои депеши, потому как он является председателем совета директоров ведущего итальянского автоконцерна, и именно от него зависит решение моего вопроса. Попытки встретиться с ним лично и переговорить были безуспешны. И тогда, я стал ездить за ним по разным странам, но даже подойти к нему не смог, так как вокруг него помимо бизнесменов, юристов и секретарей, всегда армия охраны. В конце концов, я получил от них письмо, в котором говорилось, что смогу рассчитывать на встречу с председателем, если в полной мере опишу своё предложение. Также они сообщили о возможности посетить их ближайшую выставку-продажу в Милане. Письмо с предложением о совместном бизнесе по продаже элитных итальянских автомобилей в Москве было отослано. Будучи уверенным в успехе, не дожидаясь ответа, я решил лететь в Милан, куда и позвал вас. Письмо с отказом в аудиенции пришло в офис, когда мы были в аэропорту. Я никак не мог прийти в себя, а потом подумал и решил, что теперь только вы мне можете помочь. За мной стоят очень серьёзные люди и огромные деньги. Всё должно случиться, иначе мне хана!

Сказав последнюю фразу, Плетнёв закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

– Мне очень жаль, но я то, чем могу помочь? – спросила Катя. В их разговоре настала пауза, после которой, слегка приоткрыв глаза, Леонид Валерьянович, оценивающе посмотрел на свою спутницу. Это было настолько унизительно, что Катя решила встать и уйти. В последний момент Плетнёв успел схватить её за руку сказав.

– Не торопитесь, это не в ваших интересах. Если сделаете то, о чём попрошу – я вас озолочу. Если нет – вам же хуже.

– Ничего себе, поворот. Это как понимать? Я слышу угрозу, или мне кажется? – посмеиваясь изумилась Катя, но не ушла, потому как ей стало интересно, что он задумал и чего добивается? – Да не тяните, на нас и так уж обращают внимание. Говорите, чего от меня хотите?

И тогда, расплывшись в широкой улыбке он сказал.

– Ах Катенька, вы себе цены не знаете.

– Что? Вы уже о моей цене заговорили. Хм… Чувствую далеко дело пойдёт, – настороженно сказала она, и желая немедля поставить собеседника на место, продолжила свою мысль.

– Так вот. Мне наплевать, во что вы цените себя, но я в отличии от вас, бесценна!

– Вот, вот, правильно, бесценна. С такой-то красотой и умом вам многое подвластно.

– Бесценна, но не всемогуща. Не путайте эти понятия.

– Что вы, что вы, нет конечно. Я просто хочу сказать, что то, о чём намерен попросить, для вас не составит большого труда.

– Да говорите уже, – сказала Катя, дав понять, что её терпение на исходе.

И Леонид Валерьянович, легко и доходчиво объяснил, что она должна познакомиться с тем самым молодым красавцем, председателем совета директоров ведущего итальянского автоконцерна, завязать с ним дружбу, близкие любовные отношения не исключаются, и сделать так, чтобы он согласился с ним сотрудничать.

В моменты, когда её открыто пытались унизить, в качестве защиты, без малейшего стеснения, Катя позволяла себе любые выражения и действия. Однако в данной ситуации, она сочла нужным сдержаться, и лишь вооружившись саркастической улыбкой, посмеиваясь сказала.

– Вы обознались. Уж не знаю почему, но вы не за ту меня приняли. И чтобы не услышать из вашего поганого рта банальной фразы, типа, да ладно, чего ломаешься, знаем мы таких, покидаю вас прямо сейчас, а завтра лечу домой, и очень надеюсь боле никогда вас не видеть.

После чего, она встала и ушла.

Уже в отеле, поспешно укладывая вещи в чемодан, Катя вдруг вспомнила, что билеты на завтрашний рейс находятся у Плетнёва. Затем у неё ёкнуло сердце, и она постаралась припомнить, когда последний раз видела свой паспорт, который всегда был при ней и находился в сумочке. Обнаружив сумочку среди вороха вещей, лежащих на кровати, она убедилась, что паспорта там нет. Его не было ни где, он исчез.

– Ни билетов, ни паспорта. Вот сволочь! – сказала она, поочерёдно подбрасывая в воздух, вещи, купленные ей Плетнёвым.

Катя была уверена, что паспорт украл он. Это не сложно было сделать, поскольку, потеряв бдительность, она неоднократно оставляла сумочку на его попечение.

В магазине, когда примеряла наряды, в кафе, в ресторанах, а ещё, когда фотографировала достопримечательности. Фотокамера у неё уж больно большая, тяжёлая, полупрофессиональная, вот она и вешала ему на плечо свою сумочку, пока искала интересные ракурсы и фотографировала.

Как ни странно, но в сложившейся ситуации Катя винила в первую очередь себя.