Роковая неверность

На пороге стоял солидный мужчина лет тридцати – тридцати двух, в белой футболке и спортивных штанах. Он был высок ростом, узкоплеч, широкозад, с округлым наметившимся брюшком, с обвисшей грудью. Лицо приятное, ухоженное, с мягкими чертами, на голове ежик короткостриженных темных волос. Движения мягкие, плавные. Типичный белоручка, эдакий барин, привыкший, чтобы ему кофе чуть ли не в постель подавали.

– Мирослав, банковский служащий, – заявил мужчина. Руки Жорику не подал. – С кем имею честь?

Перед «барином» Привольнов почувствовал себя неловко. Он перемялся с ноги на ногу.

– Привольнов Георгий.

Дементьев сузил глаза.

– Постойте, фамилия что-то знакомая.

– Я муж Привольновой Натальи, – объявил Жорик. – Врача.

– Ах да, – сообразил Мирослав. – А в чем, собственно, дело?

Приглашения в квартиру, видимо, не последует. Но не разговаривать же о серьезных делах в подъезде. Привольнов шагнул к двери.

– У меня разговор к вам. Можете уделить мне несколько минут?

– Ну-у, – замялся Дементьев, – в общем-то, да. – Он неохотно отступил от двери. – Проходите.

Жорик вошел в прихожую. Ну, что можно сказать о людях, живущих в достатке? Круто. Одна стена прихожей была отделана деревом, другая – камнем. Пол у этой стены был стеклянный, под ним также уложен камень. Чудно.

Вошли в гостиную. Привольнов был впервые у богачей в доме, поэтому с любопытством поглядывал по сторонам. Гостиная поразила его воображение не меньше, чем прихожая. Прямо в центре нее стоял камин. Он состоял из черного гранитного, похожего на наковальню постамента и опять-таки черного раструба над ним с уходящей в потолок трубой дымохода. Стена, выходящая на улицу, была стеклянной, перед ней в полу устроен цветник. Мебели минимум – два кожаных вычурной формы кресла и большущий диван. Из аппаратуры домашний кинотеатр. Скромно.

На диване с журналом в руках полулежала молодая особа лет двадцати пяти – двадцати восьми – шикарная блондинка с фигурой Клаудии Шиффер и бюстом Памеллы Андерсон. Ничего удивительного. Имея такие деньги, как у Мирослава, можно взять в жены и саму Клаудию Шиффер с Памеллой Андерсон в придачу. Девица приподнялась и удивленно взглянула на вошедшего. Что еще за тип в ее доме появился?

– Это муж Наташи Привольновой, – сказал девушке Мирослав. – Помнишь?

Пояснения Дементьева ничего не дали. Девушка смотрела все так же удивленно.

– Конечно, помню, – призналась она. – Что-то случилось?

Мирослав дернул плечом.

– Сейчас узнаем. – Он повернулся к Жорику: – Знакомьтесь, моя жена Виктория. Садитесь, Георгий.

Привольнов прошел на середину гостиной и сел в кресло.

– Дело вот в чем, – начал он. – Вы хорошо помните день двадцать второе августа?

Муж с женой с озадаченным видом переглянулись.

– Да, действительно, этот день навсегда врезался в мою память, – произнес Мирослав, и в его словах прозвучала горькая ирония. – Но чем он вам-то запомнился?

– В этот день погибла моя жена. – Привольнов впился взглядом в лицо Дементьева. Ему важна была реакция Мирослава на сделанное им заявление.

Каким бы ни обладал самообладанием хозяин дома, от Жорика не ускользнуло, что он вздрогнул.

– Простите, вы сказали? Погибла? – переспросил Мирослав.

– Да, и мне кажется, что вы были одним из последних, кто видел Наташу живой. Она ведь приходила двадцать второго августа в ваш дом?

– Приходила, – эхом откликнулся Мирослав. Он весь ушел в себя и о чем-то лихорадочно думал. – В котором часу она погибла? – неожиданно очнувшись, спросил он.

Похоже, Дементьев действительно впервые слышал о смерти Наташи, уж очень натурально он был ошарашен. На сей раз Жорик, кажется, оказался проворнее блюстителей порядка, прибыл в дом свидетелей раньше их.

– В седьмом часу, – взволновался Привольнов. Он вдруг почувствовал, что напал на верный след, и именно здесь, в доме Дементьевых, узнает нечто такое, что прольет свет на загадочное убийство супруги.

– Как это произошло?

Непонятно было, кто к кому пришел за информацией, однако Жорик терпеливо объяснил:

– Преступник ворвался в квартиру, несколько раз ударил Наташу ножом, потом перерыл квартиру в поисках чего-то и ушел. Убийцу милиция не нашла, и у нее нет, как мне кажется, ни малейшего шанса отыскать его.

– Черт возьми! – возбужденно воскликнул Мирослав и взглянул на жену: – Ты понимаешь, что это значит?

Вика изобразила на лице недоумение и покачала головой.

– Пока нет, а что?

– Да нет, ничего, – Мирослав уже не слушал жену. Охваченный какой-то идеей, он вдруг вскочил и сказал Привольнову: – Пойдемте в кабинет. Я хочу поговорить с вами наедине.

Не дожидаясь, когда гость поднимется, он повернулся и пошел прочь из комнаты. Жорик вскочил и заспешил за хозяином.