Роковая ошибка княгини (СИ)

– Волконские, я слышал, ищут преподавателя для молодой княжны, – сказал тогда Сергей, которому очень нравилась Сашенькина мать, симпатичная молодая блондинка тридцати с небольшим. А ещё Алёна говорила так печально, что отзывчивый и чувствительный Авдеев воспринимал её беды едва ли не как свои собственные.

– Волконские? – удивлённо переспросила Александра, услышав знакомую фамилию. Она хорошо помнила красавицу-княгиню, несмотря на то, что прошло уже много времени со дня их последней встречи, и с тех пор она её так и не видела.

Волконские тоже жили по ту сторону реки и были хозяевами всех окрестных земель, но сами в городе никогда не появлялись. Вместо них всегда приезжали слуги, но зато непременно на дорогой карете с фамильным гербом, от которой прямо-таки веяло состоятельностью и достатком. Надо сказать, их за это в городе никогда не любили. А ещё за надменность и за то, что они считали ниже своего достоинства общаться с простыми смертными.

На Авдеевых, в силу их богатства и титула, это не распространялось, поэтому они дружили семьями, и Сергей был в курсе всего, что происходило в Большом доме.

– Ну да, – просто ответил тот. – Катерине Михайловне хотели нанять кого-нибудь из местных, чтобы она не скучала здесь летом. Но не смогли найти никого путного.

Катерина Михайловна? Наверное, это дочь той женщины, подумала Александра.

– Что скажете, Алёна Александровна? – заинтересованно спросил Константин Григорьевич, отец Сергея. – Может, стоит попробовать?

– Они никогда не возьмут под свою крышу человека без рекомендаций, – уныло опустив уголки губ, сказала Алёна. Возможность представлялась донельзя соблазнительной, и упускать её не хотелось, но Алёна всегда была реалисткой. Если всё то, что она слышала о княжеской семье – правда, то её даже за ворота имения не пустят, не то что на порог!

– Почему же без рекомендаций? – Сергей поглядел на свою матушку и подмигнул ей. – Мама, мы ведь можем помочь Алёне Александровне, не так ли?

– Разумеется. Она ведь целых семь лет подряд обучала нашего дорого сына музыке! – и Софья Владимировна очаровательно улыбнулась.

– Но я не… – начала было Алёна, но тотчас замолчала.

– Алёна Александровна, должно быть, просто забыла, – с улыбкой сказал Сергей и, перехватив взгляд Сашеньки, снова улыбнулся, теперь уже персонально ей. Она улыбнулась в ответ и посмотрела на мать. Что скажет?

– Пожалуй… стоит попробовать, – неуверенно произнесла та.

С этого-то и начались все Сашенькины беды, спасибо Сергею Константиновичу!

Алёна была старше дочери на четырнадцать лет, и когда в 1914-м году Саше исполнилось восемнадцать, Алёне миновало тридцать два. Обязательно возьмите на заметку, что выглядела она и того моложе, всё свободное время (а его у неё было немало, в силу того, что домашними заботами она вовсе не была обременена) тратя на свою внешность, плюс природная красота и грация. Представьте себе невысокую блондинку, с осиной талией, которая осталась тонкой и стройной даже после рождения двоих детей, блондинку с удивительными серыми глазами в пол-лица, взглянув в которые однажды, вы уже никогда не сумеете их забыть…

И теперь представьте себе господина Гордеева, совсем ещё нестарого мужчину, крепкого сложения, с широкими плечами и большими, сильными руками, с очаровательными ямочками на щеках и глубоко посаженными тёмными глазами, всегда смотревшими так ласково, по-доброму…

Могли ли эти двое устоять друг перед другом? Ответ вы знаете.

Катастрофа же заключалась в том, что господин Гордеев, или, простите, князь Гордеев, или министр Гордеев? – как лучше? – был мужем княгини Волконской, той самой княгини Волконской, хозяйки здешних земель и имения за рекой. Той самой княгини, которую Сашенька с отцом спасли от верной смерти той холодной августовской ночью…

И этого Александра простить матери уже не могла. Она хорошо помнила красивую, статную женщину, с грустными глазами и тихим голосом. Иван Фетисович потом сказал госпоже княгине, что та осталась жива не только его заслугами, и Волконская немедленно потребовала девочку к себе.