Роковая Роксана

- Тогда у вас будет ещё одно доказательство её вины, - ответила я бодро, - и вы отомстите за мою смерть.

На это Бранчефорте лишь скрипнул зубами.

Он проводил меня до дома, и пока я поднималась по ступеням крыльца смотрел мне вслед.

- Всё будет хорошо, - сказала я ему на прощанье, прежде чем закрыть за собой дверь. Выглянув в окошко, я увидела, что граф некоторое время стоял напротив нашего подъезда, глядя на собственные сапоги, а потом медленно, словно нехотя, пошёл по улице.

- Это вы? – из кухни выглянула Мэри-Анн, и я кивнула. – Как прогулялись? Хотите чаю? Или, может, перекусить?

- Ничего не надо, благодарю, - отказалась я и спросила: - Где все?

- Господин Тенби ушёл в департамент, - принялась перечислять служанка, - младшая леди в вашей комнате, госпожа графиня у себя, пьёт успокоительные капли.

- Замечательно, - сказала я бодро. – Пойду к себе, расскажу Стелле, как гуляла с графом.

- С женихом, - с улыбкой поправила меня Мэри-Анн. – Если что-нибудь будет нужно - дёрните колокольчик, леди. Я принесу чай и пирожные.

Ещё раз поблагодарив её, я прошла по коридору, свернула за угол и остановилась перед дверями нашей со Стеллой комнаты. Мы жили здесь с детства. Вместе. Всегда рядом. И до недавнего времени я думала, что у меня нет человека родней и ближе.

Глубоко вздохнув, я повернула дверную ручку и переступила через порог.

Сестра сидела у окна, глядя в сад, и обернулась, когда я вошла.

- Как всё было? – она вскочила, забрала у меня перчатки и помогла развязать ленты на шляпке. - Надеюсь, граф наговорил тебе кучу комплиментов, и растопил твоё сердце?

- Да, он был очень галантен и любезен, - признала я, останавливаясь у стола. – А ты чем была занята?

- Ничем, - она пожала плечами. – Так… думала о всякой чепухе…

- Точно о чепухе? – я поправила покосившуюся свечу в подсвечнике. – Или ты думала, какое проклятие написать на следующей восковой табличке?

Стелла ничего не ответила, но нежный румянец с её лица сразу исчез, и это было лучшим доказательством вины.

- Что ты такое говоришь? – голос у сестры дрогнул. – Какие проклятия? Какие таблички?

- Фальшиво, - покачала я головой и села на стул, глядя на Стеллу снизу вверх. – Очень фальшиво. Не притворяйся, что не поняла. Вы просчитываетесь на раз-два-три, ведьмы-конспираторши. Во-первых, розы. Юлиана могла бы придумать версию поумнее. Она не рвала цветы у церкви. Розы у церкви уже распустились, лепестки начали опадать. А вот у развалин на холме розы ещё только-только начали открывать бутоны. Их сорвали там и принесли всем адептам. Как оповещение. Три цветка – встреча в три часа дня. Ты ведь туда бегала, Сти? На холм? Чтобы поколдовать в кругу единомышленниц?

- О чём ты… - начала она, но тут же замолчала, и губы у неё жалко задёргались.

- Во-вторых, - продолжала я безжалостно, - твоя шпилька была выпачкана воском. Я случайно это обнаружила, но только сегодня догадалась, что ты писала ею на восковых табличках. Чтобы у меня выпали волосы и зубы, и я стала бы уродливой. Во имя справедливости.

- Я… - снова начала Стелла, отчаянно затеребив платочек, который достала из-за манжеты.

- Во имя какой справедливости, Сти? – спросила я с напором. – Наверное, во имя небесной? Это ведь такая чудовищная несправедливость, что небеса дали мне волосы немного потемнее, а зубы – немного побелее. Это точно надо исправить. Но, как видишь, колдовство не действует. Может, попробуешь средства понадёжнее? Нож или отраву?

Сестра вскинула на меня отчаянный взгляд, всхлипнула, а потом разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони.

Я не мешала ей плакать, задумчиво подперев голову рукой и глядя в окно, как только что смотрела Стелла.

Сколько раз я смотрела в это окно, видя старые платаны, декоративную оградку и край арки, выходящей на улицу, и всё было точно так же, как сейчас – то же солнце, тот же насыщенный влажный от близости реки воздух, аромат цветов… То же самое, но одновременно – неуловимо другое. Как будто в одно мгновение город превратился из «Солнечной воды» в «Смерть найдёт». Даже нежные цветы вьющихся роз казались зловещими. Хотя они были не чёрные и не розовые. Простые белые цветы. Мама хотела украсить ими мою свадебную фату и фату Стеллы.

- Значит, твоя забота обо мне была ложью, - сказала я, по-прежнему глядя в окно. – Я думала, Сти, ты так переживаешь за меня… так искренне рада, что граф сделал мне предложение… А ты заботилась лишь о себе и своих подружках. А я всё гадала – почему ты так перепугалась, когда приехал Бранчефорте? И верила, что ты, действительно, радуешься моей помолвке. Но как же ты могла не радоваться? Как хорошо, что столичному инквизитору приглянулась твоя сестра! Женится, отвлечётся и ему будет не до местных ведьмовских шабашей. А если потом что-то откроется, так вы – родственники. Вряд ли граф захочет скандала в семье. Замнёт дело, и ты не пострадаешь.