Роковая строфа

Бедный Андрей терялся под ее взглядом, все его попытки ответить на вопросы жены рассыпались в прах. Ответ мог быть только один. Но как раз этого ответа и не было, потому что Рита требовала вернуть ей сына, но где он, и был ли он вообще? Андрей подчас и сам начинал сомневаться в словах жены, хотя понимал, что он не имеет на это права, что он-то должен бороться до конца, бороться даже тогда, когда всякая надежда угаснет. Когда сомнения одолевали его, Андрей начинал чувствовать себя предателем по отношению к Рите. В тоже время, он не знал, к кому можно еще обратиться и что сделать. Если бы хоть какая-то ниточка показалась из этого, крайне запутанного клубка. Но ниточка могла быть только одна – и эта ниточка звалась Валентина. Где она и что с ней? Неужели все надо начинать сначала? Неужели снова поиски, ожидание, страх; снова сомнения, бессонные ночи, опустошение? Где же просвет в этом бесконечном мраке? Будет ли он?

Приезжал Сергей Иванович. Но и он не внес ясности в дело. Вика и Шахматов исчезли и были объявлены в международный розыск. О Мигеле никто ничего не знал до последнего времени. Его тщательно искали, надеясь, что он знает о Валентине и маленьком Андрее. И вот теперь поступили неутешительные новости: судя по всему, Мигель был убит, так же, как и несчастный доктор. Один из патрульных кораблей выловил обломки того самого гидроплана; после тщательной экспертизы сомнений не осталось – в кабине гидроплана обнаружены следы крови. Эта кровь не принадлежит ни Шахматову, ни Вике, ни Валентине. Таким образом: либо пилот был серьезно ранен, либо – убит, что наиболее вероятно.

Узнав обо всем этом, Андрей не представлял себе, что он должен говорить Рите. Рита же требовала ежедневного отчета. Она постоянно спрашивала: не появилась ли Валентина, где Мигель, что с Шахматовым и Викой.

После того, как уехал Соболев старший, Андрею стало особенно тяжело. Рита не отпускала его от себя ни на шаг и в то же время постоянно обвиняла в бездействии и гнала. Она шарахалась от охранников, которые видимо напоминали ей недавний плен, она отказывалась видится с Францем, хотя тот очень переживал и даже обижался на нее. Иногда Андрей, доведенный до отчаяния, прибегал в кабинет к доктору Россу, и, бросившись на диван, начинал стонать, схватившись за голову.

Доктор неизменно давал что-нибудь успокаивающее и тихонько утешал, но помочь почти ничем не мог.

В один из таких беспросветных дней, появилась Маша.

С ее приездом жизнь немного наладилась. Даже не наладилась, но как-то стабилизировалась.

Рита, увидев Машу, бросилась к ней и впервые заплакала, и Маша заплакала вместе с ней. Потом они сидели вдвоем, не зажигая света в сумерках комнаты, и говорили тихонько. Маша все спрашивала, а Рита рассказывала, и в ее рассказе уже не было той прежней лихорадочности, а было только тихое материнское горе и тихие слезы. Маша расспрашивала подробно, если Рита опускала какую-то деталь, или что-то было непонятно, то Маша переспрашивала, добиваясь от Риты цельного и связного рассказа. Как ни странно, это успокоило молодую женщину. Она стала более рассудительной. И, когда вечером Андрей присоединился к женщинам за ужином, то с радостью отметил про себя, что Рита спокойна, не смотря на заплаканные глаза.

Позже, когда Рите удалось уснуть, Маша сказала Андрею:

– Надо искать малыша… Валентина, если жива, конечно, сделает все, чтобы его спасти.

– Да ведь ищут, ищут, – начал говорить Андрей. – Дело осложняется тем, что, возможно, ребенок погиб, а Валентину убили, как доктора и пилота Мигеля…

– Нет, – покачала головой Маша, – вы все-таки считаете, что Рита многое придумала, а она говорит правду.

– Господи! – воскликнул Андрей, – да я ей верю!

– Верить-то, веришь, а словно сомневаешься, – строго сказала Маша. – Сам посуди: если Мигель вывез Валентину и вашего сына с острова до операции Интерпола, то, стало быть, он где-то ее оставил и только потом полетел выручать Шахматова и Вику.

– Возможно, – согласился Андрей.

– Вот и я говорю, – продолжила Маша. – Следовательно, надо искать на ближайших островах или побережье. Скажем, в Каракасе…

– Это все равно, что искать иголку в стоге сена, – вздохнул Андрей.

– Нет! – досадливо отмахнулась Маша. – Сам посуди, Валентина напугана, она одна, с ребенком на руках. Наверняка, затаилась и выжидает. Возможно, Мигель пообещал, что поможет ей, и она его ждет. Но, может и так быть, что она Мигелю не особенно доверяет, я бы на ее месте не доверяла. Ведь Валентине известно, что Мигель такой же преступник, только по каким-то причинам помогает ей…

– Интересно, какие причины побудили этого Мигеля помогать Валентине? – нахмурился Андрей.

– Да не важно это, – остановила его Маша. – Важно, чтобы Валентина не попала в руки к Вике и Шахматову.

– Где она может отсиживаться? – сам себя спросил Андрей.