Роковая связь

И это является очередным поводом для беспокойства. Ты боишься, что когда испытательный срок, запрещающий Робу менять место жительства и обязывающий его регулярно отмечаться у своего инспектора, закончится, он от тебя уедет. Он об этом ни разу даже не заикался, но ты все равно этого боишься. Иногда ты надеешься, что он опять пойдет в школу. Артур за нее заплатит, в этом ты уверена. Но часто тебе кажется, что он скоро уедет и ты больше никогда его не увидишь.

Ты подходишь к окну и смотришь на улицу. Твоя машина припаркована на обычном месте. Ты вспоминаешь о своей пожизненной фантазии, о своей мечте сесть за руль и просто отправиться куда глаза глядят. Последнее время ты думаешь об этом все чаще, и ты абсолютно точно знаешь, где находится северо-запад, если смотреть из окна кухни. Ты даже дошла до того, что начала представлять себе это путешествие в деталях. Ты напишешь Робу письмо, в котором объяснишь, что мечтала об этом годами, что это не имеет к нему никакого отношения, и что ты скоро дашь о себе знать. Ты снимешь со счета все свои сбережения и упакуешь вещи в небольшую сумку, которую затем бросишь на заднее сиденье машины. С тобой должно быть как можно меньше вещей из твоей нынешней жизни. Почему-то это кажется тебе особенно важным. Хотя у тебя много памятных вещей, и для них может понадобиться отдельный чемодан. С другой стороны, все это можно будет забрать потом. Ты сдашь назад, выезжая на дорогу, повернешь налево и будешь ехать по второстепенным дорогам, пока не окажешься на севере штата Нью-Йорк или даже в Канаде. Возможно, твоя жажда путешествий будет толкать тебя все дальше. Но тут твоя фантазия начинает терять разгон. Тебе не удается представить себе место, где ты захочешь остановиться, мотель, в котором будешь ночевать, закусочную, куда заедешь пообедать. Ты не решаешься придумать себе новую работу, новые обязательства. Но желание сесть за руль и тронуться в путь велико. Иногда ты сама не понимаешь, почему до сих пор этого не сделала.

Ты поворачиваешься и окидываешь взглядом кухню. Ты решаешь подстегнуть себя и до выхода на работу привести кухню в нормальный вид. Время на душ и одевание рассчитано до минуты, и ты знаешь, сколько этих самых минут ты можешь провести на кухне, чтобы успеть на свой поезд в метро. Ты хватаешь губку и открываешь кран, ожидая пока горячая вода станет действительно горячей. Ты невидящим взглядом смотришь на кухонный шкафчик перед твоим лицом, шкафчик, в котором ты держишь коробки с хлопьями, соль и перец, зубочистки и пузырек с экстрасильным тайленолом, и спрашиваешь себя, как так могло случиться, чтобы события одной-единственной ночи, пусть развратные или позорные (или просто разгульные), навсегда изменили жизни стольких людей. Ты не уверена насчет Артура, но точно знаешь, что ни ты, ни Роб уже никогда не будете такими, как прежде, даже если все утрясется и он все-таки вернется в школу. Одно-единственное действие может привести к тому, что жизнь сделает крутой поворот и ринется по самому неожиданному курсу. К таким последствиям может привести влюбленность. А еще безумная вечеринка. Ты просто диву даешься, как одно или другое событие способно навсегда изменить направление жизни отдельно взятого человека. И именно это знание, знание того, что это возможно, знание, которым ты раньше не обладала, а если и обладала, то не придавала ему значения, коренным образом изменило тебя и твоего сына.

Вода такая горячая, что обжигает твои пальцы. Ты наливаешь на губку жидкость для мытья посуды и пытаешься смыть с нее что-то черное и непонятное.

Майк

Он стоял, перебросив пальто через руку, и изучал стеклянную коробку, в которой жил все эти дни. У его ног примостился чемодан. За окнами шел снег, и зимний пейзаж подсвечивали уличные фонари, лампа на крыльце церкви через дорогу и маленькие квадратики светящихся окон соседних домов. Эта буколическая картина своим совершенством вызывала умиленные мысли о гармонии человека и матушки-природы. Он мог бы остаться хотя бы ради этого — ради того, чтобы просто сидеть и созерцать, представляя себе судьбы людей, на мгновение попадающих в конусы света и так же мгновенно исчезающих в темноте, но он вернулся со своей усеченной прогулки с твердым намерением покинуть это место. Он на минуту задержался у стойки регистрации и попросил подготовить его счет, немало удивив консьержа, ведь Майк едва успел забронировать номер еще на десять дней. Но Майк знал, что должен уехать. Он прибыл сюда, чтобы написать о событиях января 2006 года, но теперь преисполнился решимости выбросить свой тощий манускрипт, едва переступив порог комнаты. Однако затем он забеспокоился, что кто-то из обслуживающего персонала может достать его письмена из мусорной корзины и прочитать их. Поэтому он упаковал рукопись в чемодан, и ему показалось, что ее вес превышает вес остального содержимого чемодана.