Роковая связь (ЛП)

— А это нормально, что Вы так долго спите? — она взглянула на записи. — Это было, во сколько? Нора разбудила Вас около девяти тридцати?

— Вообще-то нет. — Он встретился с ней взглядом: пристальный взор был сродни теплому лучику внимания, такого, от которого она не смогла отвести глаз. — Обычно в течение недели встаю в полседьмого или в семь. Но по выходным я, как правило, ложусь позже, и, как я уже отметил, в кинотеатре темно.

Ничего подозрительно в этом не было. Тем не менее, Кевин сделал пометку. Он прочистил горло и снова ринулся в допрос:

— До прошлой ночи, когда Вы в последний раз разговаривали с Трентом?

Хью сосредоточено насупил брови.

— Во вторник… нет, в среду. Он заскочил, чтобы забрать что-то у Норы. Мы немного поболтали у парадного входа.

— Что ему было нужно от Норы? — Фара подалась вперед, и напряжение в пояснице ослабло.

— Не знаю. — Хью пожал плечами. — Вам бы у нее уточнить.

— Вы с Трентом были близки? — вопросил Кевин.

Вопрос, казалось, опечалил Хью, и ему потребовалась минутка, чтобы собраться с мыслями. Он посмотрел на свою лодыжку, прежде чем повернул голову и уставился в окно. Когда он заговорил, лицо было невозмутимым, однако в голосе сквозило страдание:

— Мой брат, он… был непростым человеком. У нас есть общие черты и то, в чем мы расходимся. Я решил справиться со сложностями в жизни одним способом, он же — другим. Мы зачастую расходились во мнениях по поводу этих стезей. Но у нас всегда имеется — всегда имелась — любовь и поддержка. Не понимаю, почему он творил те или иные действия, но я помогал ему, как мог. Нет, мы не были близки. — Он прочистил горло. — Мы были большим. Одним целым. Я потерял частичку себя, и нужно научиться справляться без нее. Хотите начистоту? Сейчас я хочу умереть, а эта женщина наверху — единственное, что поддерживает во мне жизнь.

Слабовольная женщина свалилась бы в обморок, но Фара была излишне циничной для этого. Монолог был безупречен. Она придирчиво проанализировала интонацию, энергетику, мужчину, сидящего перед ней, чьи отточенные грани истирались и растрескивались на глазах.

Если он притворялся, то Хью Айверсон — лучший актер в мире.

Именно в этом и была соль. Он и впрямь был лучшим.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВНАЯ ГЕРОИНЯ

Нора Кемп стояла в двухэтажной библиотеке дома, прижав к уху мобильник, и слушала бубнёж их адвоката о судебных процессах. Как только он вдохнул, актриса прервала его:

— Я лишь хочу выяснить, сможем ли мы заткнуть им рты.

— Зависит от обстоятельств. Насчет чего? — У Джеффа Бурдена была бесящая манера говорить так, как будто у него была куча времени, а его клиенты — ноющие младенцы, размахивающие пустышками.

— Насчет всего! — огрызнулась она. — Какая разница? Как-то не хочется, чтобы прислуга разбалтывала информацию о нашей жизни. Если они не видели Трента и их не было здесь во время убийства, то не понимаю, почему их вообще допрашивают.

— Скажу в защиту полиции, Нора, — они не знают, что прислуга видела или нет, и кто когда работал.

— Тогда сможем ли ограничить их вопросы только этим?

— Что же, не хочу вмешиваться в личные дела, Нора, но что…

— Так не вмешивайся, Джефф, — резко отчеканила она. — Я задала вопрос. Отвечай.

Он помедлил.

— Давайте подключим Хью к этому разговору.

— Отвечай на долбаный вопрос.

Наступила долгая пауза. Женщина выпрямилась во весь рост, напомнив себе, что она — Нора Кемп. Даже Джефф не знал о ее прошлом, о крови, деньгах и сердечных муках, которые привели к этому трону.

Если он посчитал, что сможет надавить на нее, то глубоко ошибается. Все, кто третировал ей, в конечном счете вынесли урок.

Когда адвокат наконец заговорил, тон из непринужденного превратился в стальной:

— Не обижайтесь, Нора, однако я плохо реагирую на приказы. Вы хотели лучшего, вот он я. Как насчет того, чтобы проявить ко мне толику уважения?

Под горячую руку попала книга первого издания в твердом переплете: она схватила ее с книжной полки и швырнула в стену.

— Ты уходишь от вопроса, а я хочу знать ответ на него. Пожалуйста. — Последнее слово выговорила с трудом, ненавидя его привкус на языке.

— Если будем бескомпромиссными, есть риск того, что полицейские обратятся к судье и добьются полной отмены соглашения о неразглашении в рамках расследования. Соглашения по-прежнему будут действовать в отношении разговоров с папарацци или тренером их ребенка, но в случае с копами и судом придется отвечать на вопросы касательно любого аспекта их работы или стычек, а это может оказаться непростой задачей. Хотите знать мое мнение? Пусть прислуга поговорит с ними, при этом я буду присутствовать при допросе. Пресеку все несущественные вопросы и прикрою ваши спины. Так годится?

Ее охватил страх. На сей раз Кемп почувствовала, что находится на грани приступа паники, хоть у нее уже много лет такого не было.

— Ладно. Пресеки любой вопрос, который не имеет прямого отношения к активностям Трента за последние сорок восемь часов. В том числе и вопросы касательно наших активностей за последние сорок восемь часов.

— А что насчет покойницы? — спросил Джефф.