Роковая татуировка

Наконец Габриэл вскинул руку, призывая их к молчанию. И, дождавшись, когда затихнет шум, угрожающе оскалил зубы.

— Говорит ваш король. Вы — слушаете.

Возразить никто не посмел. После того как много лет назад он за неповиновение королю убил одного из собственных сородичей, спорить с ним отваживались немногие. Имей Габриэл в придачу к жестокости дар политика, Айриэл мог бы передать трон ему. Преемника он присматривал себе не первый век, но встретил за все это время лишь одного достойного. И тот отказался от трона — ради того, чтобы служить другому королю. Айриэл поспешно отогнал эту мысль. Пока за Темный двор отвечает он. И не время сожалеть о несбывшемся.

— Мы недостаточно сильны, — сказал он, — чтобы сразиться хотя бы с одним двором. Не говоря уж о двух или трех одновременно. Кто из вас даст мне гарантию, что Летний королек не объединится с королевой Зимы? Что Сорша не примкнет к кому-то. — Он снова улыбнулся Бананак. — К тому, конечно же, кто выступит против меня? Война не то, что нам сейчас нужно.

Айриэл не стал говорить, что попросту не хочет войны. Это приняли бы за слабость, а слабому королю двор не удержать. Он и сам ушел бы, найдись здесь кто-то, способный править без пагубных излишеств, держать в узде разрушительные страсти. Но правителей Темного двора неспроста всегда выбирали из фэйри-одиночек. Айриэл наслаждался тенями, но понимал, что теней не бывает без света. Большинство же его подданных об этом не помнили — если вообще когда-нибудь знали. Они бы озадачились, скажи Айриэл им это сейчас.

Двору требовались для пропитания темные эмоции — страх, вожделение, гнев, ревность и тому подобное. При последней королеве Зимы, пока король Лета не убил ее, обретя полную силу, темным фэйри не приходилось особенно заботиться о еде, их кормил сам воздух. Королева Бейра была жестока, она истязала и собственных подданных, и всех прочих, кто осмеливался не преклонить перед ней колен. Это причиняло некоторые неудобства, но избавляло от множества хлопот.

— Энергию для пропитания дадут мелкие стычки, — сказал Айриэл. — Вы можете питаться и эмоциями фэйри других дворов.

Одна из родственниц Дженни взвыла так, что дрогнул бы и самый хладнокровный зимний фэйри.

— Как, мы снова будем кормиться случайными крохами? Словно ничего не произошло? Мы!

Габриэл рыкнул на нее:

— Мы будем слушать своего короля!

Бананак опять щелкнула клювом. Постучала когтями по столу.

— Значит, Темный король не желает воевать? Не желает дать нам возможность защитить себя? Набраться сил? Ждет, когда мы совсем ослабеем? Что ж, любопытный план.

«На этот раз она создаст нам настоящие проблемы», — подумал Айриэл.

Заговорила еще одна зеленозубая фэйри:

— Сражаясь, некоторые из нас могут погибнуть, зато все остальные... Война — недурное развлечение, мой король.

— Нет. — Айриэл метнул быстрый взгляд на Челу, подругу Габриэла в определенные периоды. — Сейчас нам не нужна война. Я не позволю погибнуть никому из вас. Это не выход. Я найду другой путь.

Как объяснить им, чтобы они поняли?

— Чела, милая. — Айриэл кивком головы указал на кучку фэйри, окруживших зеленозубую, поддакивая ей.

Сейчас и речи не могло быть о неповиновении. В глазах Бананак уже разгоралось пламя мятежа.

Айриэл, прикуривая сигарету, следил за тем, как Чела медленно идет по комнате — с негромким ворчанием, готовым в любой момент обратиться в рык. По ее мощным бицепсам с невероятной скоростью гнались друг за другом, огрызаясь, вытатуированные псы. Подойдя к столу, она выдернула стул из-под первого попавшегося чертополошника — тот грохнулся на пол, — поставила его рядом с недовольными и села.

По комнате рассеялись еще несколько псов. Они были верны Темному королю, ибо так приказал Габриэл. Им оставалось либо слушаться Габриэла, либо убить его. Хорошо, тот держал сторону Айриэла с тех самых пор, как возглавил псов. Примкни он к Бананак, войны было бы не избежать.

Дождавшись тишины, Айриэл сообщил:

— Мой символ для татуировки выбрала смертная. Через несколько дней она будет связана со мной. Через нее я смогу питаться энергией и от смертных, и от фэйри. И буду кормить вас, пока не появится иная возможность.

Мгновение стояла тишина. Потом все радостно, оглушительно загомонили.

До сих пор Айриэлу не приходилось перекачивать свою пищу подданным. Нужды не возникало. Но он мог это делать. Ибо правитель двора имел связь с каждым фэйри, присягнувшим ему на верность. Его сила становилась их силой, так было заведено.

Не самый лучший выход из положения, конечно, но какое-то время он их прокормит. Пока не придумает что-то другое. Что не будет грозить войной.