Роковая Женщина

– Произошло нечто постыдное, Ева. Я только что говорила по телефону с госпожой Мейтленд. Она хотела рассказать о твоей измене Кассу, но его, к счастью, нет дома.

Взгляд Евы стал колючим, глаза зло сверкнули. Дженет, оставившая всякие сомнения, слово в слово повторила все доверенное ей супругой художника.

– Нет же, – возмущалась Ева, – это неправда! Ты же знаешь, я не способна изменить Кассу. Мейт просто меня рисовал. Мы готовили сюрприз для моего мужа, вот и все. Больше ничего не было, клянусь тебе!

– Тогда отчего ты переполошилась? – Голос Дженет звучал непривычно холодно.

Еву сбил с толку прямой вопрос золовки, и она не сразу нашлась с ответом.

– Я боюсь Касса. Он будет в ярости.

– Но ведь ты прекрасно знаешь, что он на тебя никогда не сердится. Он обожает тебя, боготворит!

– Да, я знаю, – пролепетала Ева, – но ведь он может вспылить, потерять самообладание. А вдруг он совершит нечто... непоправимое? Пожалуйста, Дженет, не говори ему ничего.

– Мне придется это сделать. Если не я, то скажет миссис Мейтленд. Она настроена непримиримо. Ты сама прежде должна поговорить с Кассом.

– Нет, ни за что. Ваш отец выгонит меня из дома! Только не развод. А я потеряю все. Я потеряю... Касса. – Последнюю фразу Ева произнесла с фальшивым пафосом.

Дженет повернулась и пошла к двери, ничего не ответив. Ева прокричала ей вслед:

– Джен, вернись! Ну пожалуйста! Ты обязана мне помочь!

Дженет, не колеблясь, направилась прочь. Уже на лестнице она услышала, как Ева набирает чей-то номер телефона.

Спустя полчаса Касс вернулся домой. Вместе с ним был Торнтон. Они случайно встретились на улице, недалеко от дома. Кузен пришел навестить своего больного дядюшку – того неделю мучила ангина. Торнтон ждал в библиотеке, пока мистер Грант-старший оденется и спустится вниз. Эпикуреец сидел в кресле, потягивая шерри и просматривая новые издания классиков из тех, что недавно приобрел дядя. Книги были их общей страстью.

Дженет пригласила Касса в соседнюю комнату, заперлась и все откровенно рассказала бедняге. Безумный гнев овладел братом. Он кинулся к двери. Дженет преградила ему путь.

– Подожди, Касс. Прежде чем ты предпримешь что-либо, хорошенько подумай и поговори с Евой, чтобы потом не пришлось раскаиваться в содеянном.

– Я и не собираюсь впутывать Еву в эту грязь. Жена не могла мне изменить!

– Но я уже говорила с ней, она обо всем знает. Подумай, если ты поссоришься с Мейтлендами, Ева все равно окажется втянутой в эту скандальную историю.

Касс какое-то мгновение колебался, решая, как поступить. Потом выскочил из комнаты и помчался к себе наверх.

Дженет сжала кулаки и кинулась к Торнтону. Наскоро объяснив ему, в чем дело, она взмолилась:

– Пойди за ним. Сейчас он говорит с Евой. Касс взбешен. Я боюсь, как бы он чего не натворил. Ты должен быть у Фредериков до того, как брат появится там. Ты должен предотвратить возможную трагедию.

Торнтон, казалось, не очень понимал, что происходит. Тогда Дженет схватила его за плечо, тряхнула изо всех сил, подтолкнув к двери:

– Поспеши. Я не хочу, чтобы случилось непоправимое. А вдруг произошла роковая ошибка? Вдруг все это – плод ревнивого воображения миссис Фредерик?!

– Конечно, ошибка, – убежденно ответствовал невозмутимый Торнтон.

Он тщательно пригладил волосы, подтянул галстук и направился к выходу. Еще через несколько минут Дженет услышала, как кузен спустился вниз и парадная дверь за ним громко захлопнулась.

Мисс Грант быстро поднялась в свою комнату и открыла окно. Отсюда была хорошо видна мастерская Фредерика. Она заметила незнакомого мойщика окон в белом халате и белой кепке. Он стоял на лестнице возле мансарды и наблюдал. Потом незнакомец медленно спустился. За деревьями мелькала его светлая кепка. Он направлялся к их дому. Сердце Дженет отчаянно колотилось. Касса нигде не было видно. «Сколько можно говорить с Фредериком? Только бы они не подрались!» – молила она бога.

Уловив чьи-то шаги, Дженет быстро захлопнула окно. Девушка испугалась, что домашние подумают, будто она шпионит. Но это пришли не к ней. Шаги доносились сверху, из комнаты Евы. Какие-то странные, припадающие шаги, так ходят хромые. Неожиданно вскрикнула Ева, но тут же затихла, как будто кто-то заткнул ей рот.

– ...Вот и все, что я знаю, Пит... ...Огонь в камине погас; Пит встал с дивана, чтобы подбросить дров. Он снова наполнил два бокала и передал один из них Дженет. В комнате стало прохладно, Дженет знобило, и она накинула жакет. Расслин стоял возле камина и с тревогой смотрел на нее.

– И это все, что ты помнишь? Вернее, все, что ты узрела? А Касс? Ты видела Касса? Может, ты заметила, как он возвращался обратно?

Дженет грустно покачала головой.

– Больше ты никого не видела?

– Нет.

– Ну что ж. Значит, ты снова подозреваешь хромого мойщика окон, которого никто не нанимал и никто, кроме тебя, не видел.

– Я уже говорила, что Ева видела его. Он был в нашем доме и поднялся наверх. Это он избил Еву. Я слышала, как она кричала. Ты помнишь, что у нее все лицо было в синяках? Ты ведь помнишь?

Расслин ничего не ответил, и Дженет удивленно взглянула ему в глаза: