Роковое наследство

– Предложенным к тому же с разрешения моей достопочтенной супруги, – подхватил Эшалот, открывая ногой дверь своей квартирки. – Здесь, у нас, вы в полной безопасности и можете вскричать: «Благодарим Тебя, Господи! Мы спасены! Мы спасены!» – как восклицают в театре.

И Эшалот первым переступил порог, продолжая крепко прижимать к себе Винсента.

Укротительница вихрем влетела следом, втолкнув в комнату Ирен и Ренье и захлопнув за собой дверь.

Леокадия с удовольствием бы заговорила и произнесла бы целую речь, но не могла сказать ни слова: слишком запыхалась. Она бежала со всех ног от самой Грушевой улицы.

– Все, кто здесь находится, – только и сумела произнести госпожа Канада, – в полной безопасности, словно в храме, огражденные стенами семейного дома и правами законного супружества. Никто не смеет войти сюда, даже полиция и судебные власти.

И достойная дама величественно опустилась в кресло, которое жалобно заскрипело под ее тяжестью.

– Прислушайтесь, – внезапно сказала Леокадия, откидываясь на спинку, – они уже на площадке.

Все покорно прислушались, включая и Винсента, который вновь принялся лягаться.

Эшалот тихонько шепнул ему на ушко:

– Спокойно, господин архитектор! Потерпите хотя бы минуток пять, а иначе мне придется придушить вас для вашего собственного блага.

– Они его и ищут, – шепнула мадам Канада. – Тс-с! В тишине, сразу воцарившейся после этой команды, стало слышно, как несколько человек крадучись идут по площадке.

Один голос произнес:

– Комната итальянца в глубине коридора. Второй добавил:

– Где-то тут должна быть вышивальщица. Кучер ее не видел.

– Кучер вполне мог и задремать у себя на козлах, – буркнул первый.

– Сам черт нас водит, не иначе! – вздохнул второй. Вновь послышались осторожные шаги.

Затем зазвучали новые голоса. Один сказал:

– Ну что? Старичок-то воскрес?

– Маргарита, Самюэль и Принц видели его собственными глазами, – откликнулся другой. – Он насмешливо смотрел на тех, кто приподнял крышку его гроба.

– И что же под ней нашли? – заинтересовался первый. Больше из коридора не донеслось ни слова. Мужчины, говорившие о старике, видимо, замыкали шествие, потому что смолк и шум шагов.

Когда стало совсем тихо, госпожа Канада повторила:

– Да. И что же нашли под крышкой гроба? Немного пепла, наверное, горсточку серы и не знаю уж, что еще. Вампиров хорони не хорони – все без толку.

– Я тоже, – прошептал Винсент Карпантье, – тоже видел его. Я не сомневаюсь, что это был он!

– Ну-ну, и что же, мил-человек? – подбодрил архитектора Эшалот, по-прежнему крепко державший его поперек туловища. – Мы вас слушаем. Но Винсент ничего не ответил.

Бывшая укротительница жестом, скорее присущим мужчине, чиркнула спичкой о подошву своего башмака и зажгла свечу. Шандал озарил редкостную обстановку этого жилища, которое мы уже имели честь описывать. Но на этот раз супружеская постель была в порядке.

Зато в корыте, которое служило колыбелью юному Саладену, незаконнорожденному сыну Симилора, лежала груда тряпья; из-под нее выглядывало бледное и мрачное личико уснувшего мальчугана.

Именно на него и устремил свой взгляд Эшалот, как только вспыхнул огонек свечи.

Возле укротительницы, сидевшей в кресле у камина, стояли Ирен и Ренье, держась за руки.

Эшалот наконец отпустил Винсента Карпантье, и тот оперся обеими руками о стол, словно изнемог от тяжких трудов.

– Не желаете ли перекусить? – светским тоном поинтересовалась госпожа Канада. – Вы здесь у честных людей. У нас все попросту. Похоже, что архитектору, как вы его называете, слегка не по себе. Стаканчик вина приведет его в чувство.

Эшалот налил вина, но Винсент наотрез отказался пить.

– Тогда поднеси мне, – скомандовала Леокадия. – Я с удовольствием отхлебну глоток.

Она одним махом осушила стакан и с шумом выдохнула воздух.

– Ну вот и полегчало, – объявила укротительница. – У меня покладистый характер, вот только желудку моему вредно поститься, он к этому не привык. Угости молодых людей, господин Канада! Мы оказались в чрезвычайной ситуации, надо многое обсудить... Среди нас – юноша и девушка. Они похожи на двух голубков. Глядя на них, я вспоминаю другую парочку, а, Канада? Те влюбленные были так же красивы и добродетельны, как и эти. Им тоже угрожала таинственная опасность, которая лишь усиливала их очарование. Я говорю о милых моих Морисе и Валентине...

– Сударыня... – начала было Ирен.