Роковое сходство

Броуди поцелуями осушил слезы, покатившиеся по ее щекам. Ее руки сами собой потянулись к его обнаженной груди, и она легонько, словно изучая, провела по ней пальцами. Анна позабыла о своей печали; ощутив у себя на лице его горячее дыхание, она забыла обо всем на свете.

– Джон… – вздохнула она, прижимаясь губами к его коже.

Но он расслышал, и этот тихий шепот прогнал последние колебания. Сердце у него застучало молотом. Увы, ее дурацкая ночная рубашка застегивалась на спине, а Броуди никогда не считал терпение одной из своих добродетелей. Он допустил ошибку: схватив ее сзади за воротник, с силой дернул тонкую ткань. Пуговицы разлетелись по всей комнате, а желание, которое он различал в ее лице всего несколько секунд назад, сменилось испугом.

Это заставило его переменить тактику, однако мысль о том, чтобы отпустить ее, ни на миг не пришла ему в голову. Броуди медленно придвинулся ближе, давая ей время перевести дух и успокоиться, потом накрыл ее рот долгим поцелуем. Заметив, как дрожь раз за разом пробегает по ее хрупкому телу, он начал нежно поглаживать ее по спине.

Анна постепенно успокоилась. Она послушно раскрыла свои губы, ее голова откинулась назад. Когда она прерывисто вздохнула, Броуди воспользовался этим, чтобы скользнуть языком ей в рот. Она судорожно втянула воздух и замерла, стараясь ему не мешать, но вскоре поняла, что больше не выдержит. Тихий, гортанный звук зародился где-то в глубине ее груди.

Броуди прижался к ней еще теснее, распаленный до безумия ее чувственными стонами. Анна на мгновение напряглась, когда его руки накрыли ее обнаженные ягодицы, но он только крепче притянул ее к себе, поцеловал еще жарче, и она сдалась. Именно этого ему и хотелось: увидеть ее беззащитной, потерявшей голову.

Броуди заглушил ее испуганный вздох новым поцелуем, желая дать ей почувствовать, как велика его страсть. Опьяненный желанием и своей властью над ней, он дразнил и искушал ее языком. Кровать слишком далеко: Броуди решил, что овладеет ею прямо здесь, на полу. Но тут же отказался от этой мысли. Ему хотелось видеть ее голой на смятых простынях. Разорванная рубашка каким-то чудом еще держалась на ней; одним нетерпеливым рывком он сдернул ее и подхватил Анну на руки.

Растерянная, оглушенная таким бурным натиском, Анна слабо уперлась ему в грудь непослушными руками. Все ее чувства были в полном смятении. Она сама не знала, что хочет ему сказать. «Нет»? Это не совсем то, что она имела в виду. «Погодите»? Да, пожалуй. Ей удалось это выговорить в ту самую минуту, как он опрокинул ее на спину, а сам растянулся сверху.

В словарном запасе Броуди понятие «погодите» временно отсутствовало. Ничего страшного, утешил он себя, она напугана, но он все исправит. Все будет хорошо. При одной мысли о том, что ему не позволят сделать Энни своей, не дадут погрузиться в нее прямо сейчас, сию же минуту, помешают овладеть ею самозабвенно и слепо, кровь застыла у него в жилах. Его страсть была непреодолимой. Он не мог бы это объяснить, он и сам едва понимал, что с ним творится, но жажда обладания казалась всепоглощающей, она была сильнее смерти. Энни стала его последней надеждой. На что? На жизнь, человечность, порядочность. На любовь. Он должен был завоевать ее.

* * *

Анна была так потрясена своей наготой, что потеряла всякую способность разумно мыслить. Остался только страх и натянутые до предела нервы. Она смутно сознавала, что Броуди возится со своими брюками. Ей нужно было принять решение. Немедленно. Он опустился, опираясь на локоть, и начал целовать ее обнаженные соски. Тут она подумала, что может немного отложить принятие решения: в эту минуту у нее не хватало сил. Его нежные и требовательные губы лишили ее последней способности к сопротивлению.

Ничего подобного она раньше не знала, ни в каких книгах из библиотеки ее отца ни о чем подобном не говорилось. Анна подалась вперед бедрами, и рука Броуди сразу же очутилась там, в ее потайном женском месте. От его нетерпеливо ищущих пальцев невозможно было скрыться. Жадные, настойчивые – они проникли внутрь, заставляя ее извиваться и стонать.

Он отнял руку, и Анна догадалась, что будет дальше. Вот он, ее последний шанс. Она сомкнула ноги и толкнула его в грудь изо всех сил.

– Не надо, – произнесла она отчетливо и ясно, глядя ему прямо в глаза.

В напряженном от страсти лице Броуди промелькнуло какое-то странное выражение, похожее на улыбку: можно было подумать, что она только что сказала ему нечто забавное. Он склонился ниже, и руки Анны беспомощно согнулись, зажатые между их телами. Его поцелуй заставил ее задохнуться и без слов, с проникновенной нежностью сказал ей, что она ведет себя глупо и что пора прекратить нелепое сопротивление.

И все-таки Анна попыталась остановить его еще раз, в последний раз: опустила руку, стараясь прикрыться. Но ей пришлось тотчас же отпрянуть, натолкнувшись на его твердую, нацеленную, как копье, мужскую плоть, а Броуди воспользовался случаем, чтобы опять развести ей ноги коленями.