Роковое влечение

Ударив кулаком в дверь профессора, он объявил последнему, что убьет его, если тот не доставит Ульяну домой в целости и сохранности. Подчеркнул, что имеет в виду вполне конкретное действие, а не красивые слова. Из отеля он не ушел. Ходил по первому этажу, поднимался, спускался, бродил туда-сюда и следил за обстановкой. Ульяна из номера больше не выходила. А когда на следующий день села в такси вместе с вещами и профессором, Антонио на взятой на прокат машине поехал за ними в аэропорт. Успокоился только тогда, когда убедился, что они прошли паспортный контроль.

Присел на темно-синий капот и закурил, наблюдая за тем, как поднимается в небо самолет Денпасар Бали — Москва.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 34

— Кто этот мужик, что приходил к тебе в отель?

— Тебе то что?

Мы с бывшим мужем сидим на заднем сидение такси. Из динамиков раздражающе громко звучит мелодия популярной арабской песни, и меньше всего на свете я хочу разговаривать с профессором, и тем более разговаривать с ним об Антонио.

— На бандита похож.

Я усмехаюсь и отворачиваюсь к окну. Не чувствовала подобного никогда, даже после измены профессора. Внутри такая пустота, будто жить больше незачем. Безразличие, гораздо хуже истерики, оно давит на мозги, словно многотонный пресс. Бездумно разглядываю летящие в окне улицы.

— Все будет хорошо, — подбадривает профессор.

— Хорошо уже было. А впереди только такие как ты.

Бывший муж шумно выдыхает воздух.

— Ульяна, — оскорбляется профессор, — я же извинился, приехал, чтобы помочь. Между прочим, билеты сюда отнюдь не дешёвые.

Такси останавливается возле входа в аэропорт. Самостоятельно тащу свой чемодан на колесиках. Почти растворяюсь в шуме зала ожидания: топоте и шарканье ног пассажиров, многоголосой гамме чужих голосов, звуках рекламных мелодий и объявлений рейсов.

— Жутко от мысли, что я больше никогда его не вижу, — говорю вслух, но не профессору, который выглядит злым и растерянным одновременно, а самой себе.

Стоя в очереди впереди меня, бывший муж крутит в руках паспорт, хлопая документом по ладони.

— Я так понимаю, у тебя, Ульяна, случился курортный роман? Неприятный для меня факт, но пережить можно.

Он снова поправляет очки — это раздражает, хочется содрать окуляры, кинуть на пол и растоптать к чёртовой матери.

— Тебе так нужна книга о моем выживании, что ты готов глотать все, что угодно? — из меня вырывается истеричный смех.

— Это потрясающий опыт, Ульяна, твои знания бесценны, не каждому удаётся пережить подобное, нужно все сохранить на бумаге. Наука, развитие — все это важнее гордыни, — снова дёргает очки.

Но не важнее быстрого спаривания со студенткой в аудитории. Пререкаться мне не хочется, потому я отворачиваюсь. Он меня невероятно раздражает, просто безумно. Профессор настолько непробиваем, что хочется придушить его голыми руками, впрочем, я просто пытаюсь сорвать на ком-нибудь зло. Мне плевать на профессора, ничего не испытываю к нему, даже ненависти. Пират затмил в моих глазах абсолютно всех, сердце обливается кровью, когда я подвожу чемодан к багажной карусели.

— Визу на три месяца прямо в аэропорту шлепают, — пытается сменить тему бывший, — интересно. Если бы не работа, можно было здесь плескаться и плескаться — райское местечко. Такая же система, как и в Таиланде, пожил, потом вылетел и влетел обратно. Слышал, многие этим пользуются и живут годами, даже без рабочей визы.

Улыбающаяся девушка подаёт мне паспорт и нас направляют к посадке.

Мы действительно улетаем, я смотрю, как в иллюминаторе исчезает остров, затягиваясь облаками, и едва сдерживаю слезы. Словно безумная тру шрам на руке, ощущая такую боль, что по сравнению с ней, физические раны почти не ощутимы.

Профессор храпит на соседнем кресле, а я не могу ни спать, ни есть и даже дышу, как-то неестественно часто. Моё сердце в груди бьется так громко, что кажется, будто это слышно всем пассажирам без исключения.

Я хочу к своему Тони. Я скучаю по нему. Мне не хватает его улыбки, его хрипловатого голоса, шуток и глаз, что смотрели так жадно. Его наглых рук и пьянящего запаха кожи. А ещё поцелуев, таких настырных, что не хватало воздуха…

Он не желает наших отношений. Я помню, но ничего не могу с собой поделать.

Самолет приземлился в московском аэропорту в соответствии с расписанием. Обманув профессора в том, что приду завтра на работу, я быстро прощаюсь с ним и еду домой. Выгребаю все свои сбережения, снимаю деньги с карты и еду обратно в аэропорт, по дороге, заглянув к матери.

Выслушав мой план, она долго плачет, называя меня сумасшедшей. Выглядит она неплохо, а я обнимаю её, пообещав, что буду звонить, писать и сообщать о себе регулярно.

Мать права, теперь я и вправду сумасшедшая и никогда уже не буду прежней.

Профессор, сам того не понимая, натолкнул меня на мысль, которая не давала мне покоя весь полет до Москвы. С билетами мне повезло. И когда самолёт снова приземлился на острове, мне шлепнули новую визу на три месяца.