Роковое влечение (СИ)

Так продолжается несколько дней подряд, пока однажды я не обнаруживаю пустой стул на месте Тони. Я глубоко дышу, чтобы унять волнение, и, открыв шире дверь, направляюсь к столикам с туристами. Стараюсь вести себя как ни в чем не бывало, обслуживаю гостей ресторана, улыбаюсь. Но при этом ругаю свой глупый характер, поношу себя за излишнюю гордость, за то, что не подошла к нему первой и не завела разговор. Конечно, ему все это надоело.

Вернувшись за барную стойку, я вздрагиваю, когда обзор на зал загораживают две внушительные фигуры.

— Давно на тебя смотрю, — возникают у моей стойки индонезийцы, говорящие на ломанном английском.

Я видела их раньше, среди постояльцев.

— Аппетитная малышка, — перегибается более высокий через верх барной стойки, разглядывая мои ноги, а его друг обходит вокруг, вставая так, чтобы я не смогла сбежать.

Они шутят, заигрывают, пытаясь расположить меня к себе. А я непроизвольно прижимаюсь к стене. В памяти вспыхивает яхта и ублюдки-пираты. Приставучие постояльцы срабатывают будто триггер, вызывая внезапное переживание былых страхов.

Меня трясет, кидает в пот, и, прижавшись к полке с бутылками за спиной, я не замечаю пивной кран, впившийся в лопатку. Трясет, как от лихорадки.

— Русская милаха, у нас есть идея. Мы могли бы подружиться, — мясистая рука касается моих волос.

— Выйдете, пожалуйста, в зал.

— Мы нежные, цыпочка, ну чего ты?

Вид сальных рож вызывает страх, но кричать я не решаюсь, боясь потерять работу.

— Выйдите…

Сделав шаг вправо, отворачиваюсь, избегая прикосновения, и в дверях ресторана, в проёме наполненном светом, я вижу Антонио. Он все же пришёл, просто немного позже обычного. Стоит долго, рассматривая происходящие.

А меня накрывает стыдом, я снова влипла в грязную историю. Ведь Антонио просил уехать… Отпихиваю постояльцев, стараясь разобраться самостоятельно.

Но они решают, будто я кокетничаю, и действуют настойчивее.

И вдруг бутылки звенят и уже через мгновение один из моих «кавалеров» оказывается прижатым к стеклянному стеллажу. А затем я ощущаю знакомый аромат любимого мужчины раньше, чем вижу убийственно злой взгляд.

— Ты знаешь, что это?

Наверное, Антонио впечатлил его, потому что мужик медленно кивает, а мой пират продолжает:

— Убить не убьёт, но дырку в голове сделает.

Антонио прижимает ко лбу того, кто приставал активнее, мощный ручной блендер для коктейлей. Говорит спокойно, почти философствуя, но в глазах горит такой гнев, что я непроизвольно сглатываю застрявшую в горле слюну. Знаю, что он не шутит.

Мужик, похоже, тоже догадался, он краснеет, пытаясь дёрнуться, но Антонио оказывается гораздо сильнее, не давая ему вывернуться.

— Как тебя зовут? — все так же спокойно шепчет Антонио.

— Сахан, — хрипит неудачливый «Ромео».

Антонио на ощупь тянется вправо, включая блендер в розетку, стоит ему лишь нажать кнопку и нас забрызгает кусочками человеческой кожи, мясом и каплями крови.

— Ты хочешь дырку в голове, Сахан? — продолжает все так же спокойно, я бы даже сказала, равнодушно.

Сахан месива на лбу не желает, и Тони давит на какую-то точку на его плече, заставляя выгнуться от боли.

— Я не хочу видеть тебя по эту сторону стойки, — завершая разговор, Тони смотрит на него жестоким, безжалостным взглядом, — исчезни.

Приятель самоликвидируется, а я замираю, потому что это на грани. Острые скулы, тяжёлый подбородок и взгляд похожий на лезвие ножа. Страшно и, о боги, — возбуждающе. Его агрессия ради моего спасения действует невероятно чарующе.

— Тони?! — шепчу пересохшими от волнения губами.

Но он не оборачивается, не смотрит на меня, будто навёл порядок в ресторане, и ушёл.

Опять ушёл. Ну почему он все время уходит?

Глава 38

На следующий день снова должны привести рыбу. Когда из окна я замечаю машину, подъезжающую к гостинице, я выхожу на крыльцо. Не могу унять биение сердца и дрожь в коленях, хоть и стараюсь выглядеть безразличной к его появлению. Кто еще кроме Антонио мог заступиться за меня? И я не могу выкинуть из головы этот факт, как и то, что он приехал один, доставляя рыбу собственноручно, а мог ведь и брата попросить.

Он останавливает машину и, захлопывая дверцу, открывает багажник, доставая оттуда коробки и пакеты с рыбой. Неосознанно любуюсь им: после острова Антонио аккуратно подстригся, на нем болотного цвета майка, свободно лежащая на теле, ниже — удобные черные штаны с карманами, светлые тяжелые ботинки. На загорелом запястье видны массивные часы. И, несмотря на довольно просторную одежду, женский взгляд цепляется за великолепное, сильное мужское тело.

Его встречают соседские мальчишки, которым он, смеясь, отфутболивает попавший в машину мяч. Затем он разворачивается, видит меня и мрачнеет.

Кинув быстрый, безразличный взгляд, движется дальше.

— Доброе… — здороваюсь я с его спиной, потому что Антонио молча проходит мимо меня, дальше, туда, где на крыльце стоит мать Джу.