Роковой поцелуй

Но, хотя миссис Скаттергуд и соглашалась, что состояние здоровья регента оставляет желать лучшего, она напрочь не желала видеть, сколь безжалостным оказалось к чертам его лица время и полная излишеств жизнь. Он по-прежнему оставался сказочным принцем ее девичьих грез, и она не хотела выслушивать нелицеприятные суждения в его адрес. Мисс Тавернер оставалось только сожалеть об этом, поскольку сама она была отнюдь не в восторге от частых визитов в Павильон. Регенту исполнилось уже пятьдесят, но он по-прежнему не пропускал ни одной симпатичной женщины, и, хотя до сих пор в его манерах не замечалось ничего предосудительного, Джудит не могла чувствовать себя легко и непринужденно в его обществе. А миссис Скаттергуд, чья природная проницательность изменила ей при виде внимания, которое оказывал регент девушке, полагала его отношение к своей подопечной сугубо отеческим, уверяя: Джудит должна быть польщена добротой принца. Она удивлялась тому, что девушка не горит желанием бывать в Павильоне, и напоминала ей: приглашение, исходящее от особы королевской крови, равносильно приказанию. Итак, мисс Тавернер смирилась с тем, что ей приходится бывать в Павильоне два или три раза в неделю, пока все прелести Галереи, Музыкальной комнаты и Салона не начали казаться ей самыми обыденными. Джудит имела удовольствие слушать, как играет на скрипке Виотти[108], а Виепарт – на арфе; она присутствовала на приеме для избранных, во время которого регент, прослушав несколько песен без аккомпанемента, согласился и сам спеть балладу «За веселой кружкой»[109] для вразумления развеселой компании. Ей демонстрировали такие образчики художественного творчества, как столик с черепаховой крышкой в Зеленой гостиной; а еще она имела сомнительную честь принимать ухаживания герцога Кумберленда. Мисс Тавернер полагала, что Павильон более не таит для нее никаких сюрпризов, и, отправляясь туда вместе с миссис Скаттергуд на прием в четверг вечером, буквально шокировала славную леди заявлением, что предпочла бы оказаться на балу в «Старой шхуне».

По прибытии в Павильон выяснилось: их ожидает не одно из музыкальных собраний регента, а всего лишь «вечер за разговорами»[110] на Галерее и в ужасно натопленном Салоне. Это была большая, круглая комната, расположенная в самом центре анфилады помещений восточного крыла, накрытая традиционным куполом, пространство которой расширялось за счет двух полукруглых альковов. Преобладающими здесь цветами стали рубиновый и золотистый, а несколько великолепных люстр, свет которых отражался в больших зеркалах, висящих между окон, заливали комнату ослепительным сиянием, кроме восхищения, вызывавшим еще и головокружение.

Мисс Тавернер огляделась по сторонам, ища знакомых, и с удовлетворением увидела капитана Одли, беседующего с лордом Петершемом, о присутствии которого в Брайтоне она даже не подозревала. Капитан заметил ее и немедленно увлек своего собеседника к ней.

– Идемте, Петершем, я настаиваю на том, что ее следует показать мисс Тавернер! – весело воскликнул он, пока Джудит пожимала руку его светлости. – Я знаю, она будет в восторге. Моя дорогая мисс Тавернер, этот счастливчик заполучил себе новую табакерку, самую красивую из всех, что мне доводилось видеть за последние лет десять!

– О да, у лорда Петершема собрана целая коллекция красивейших табакерок! – улыбнулась мисс Тавернер. – У меня есть по одной для каждого платья, а у него – на каждый день года. Но покажите же мне свое новое приобретение, сэр! Ой, какая прелесть! Севрской работы, я полагаю?

– Да, – в своей обычной кроткой и доброжелательной манере подтвердил Петершем. – Славная коробочка для лета, но совершенно неподходящая для зимы.

– Да, – абсолютно серьезно поддержала его мисс Тавернер. – Думаю, вы правы.

– Все эти тонкости выше моего понимания, – пожаловался капитан. – С таким же успехом мне остается повеситься, раз вы оседлали своего любимого конька – нюхательные смеси. Теперь будете без умолку обсуждать их до самой полуночи.

– О нет! – ответил его светлость. – Разговаривать на одну-единственную тему до полуночи – очень утомительно. Но вот, кстати! Вы напомнили мне кое о чем важном. Куда подевался Уорт? Он заказывал табак с Мартиники, который импортируют «Фрибург и Трейер»?

– Он мне ничего не говорил, но вы можете сами спросить его об этом. Он придет сюда вечером, однако попозже. Ни в коем случае не смотрите направо, мисс Тавернер! Монах Льюис с нетерпением ищет любого предлога, чтобы подойти к вам, а стоит ему завладеть вашим вниманием, как вы не избавитесь от него и через полчаса. Я еще не встречал более разговорчивого господина!