Роковой романтизм. Эпоха демонов

Попав в это символическое измерение, корабль «Пекод» с его командой также приобретают особое значение. Многонациональный экипаж «Пекода» воспринимается как символ человечества, блуждающего по океану жизни. Вместе с тем интернациональная команда корабля — это и символическое воплощение Америки (в отличие от аллегории, символ всегда многозначен). В образе «Пекода», увлекаемого к гибели фанатическим безумием капитана с библейским именем Ахав, имеется как вневременной, так и вполне конкретный социальный и политический смысл. Своеобразие «Моби Дика» как социального романа заключается в том, что общественная жизнь предстает здесь в непривычной усложненной форме. И, кроме того, на этой основе вырастают символические образы обобщающего характера: «Пекод» воспринимается как образ мира.

Но прежде всего, «Моби Дик» — это роман философский, ибо во главу угла здесь поставлено решение универсальных проблем. Дело не в размышлениях о популярных в XIX веке философских системах, а в стремлении осмыслить мир, проникнуть в сущность таких кардинальных вопросов бытия, как Добро и Зло, Жизнь и Смерть, и вечный конфликт между ними. Это и есть основная тема романа. Она решается через всю систему символических образов-обобщений, важнейший из которых — Белый кит, Моби Дик, образ исключительно многозначный.

В критической литературе о романе существует множество попыток интерпретаций этого образа. Он, однако, практически неисчерпаем. Не случайно для каждого члена экипажа он — иное, чем для остальных. Для Ахава он безусловное воплощение мирового Зла. Для Измаила, простого матроса, но человека образованного, способного к абстрактному мышлению, не ослепленного жаждой мести, Моби Дик — символ Вселенной. Наиболее интересен здесь именно взгляд Измаила, отчасти совпадающий с авторским.

Моби Дик, который олицетворяет необъятный, загадочный Космос, прекрасен и одновременно ужасен. Он прекрасен, потому что белоснежен, огромен, наделен фантастической силой. Он ужасен по тем же причинам. Ужас белизны кита связан с ассоциациями, которые порождает этот цвет (смерть, саван, холод), но, главное, с тем, что белизна бесцветна, она — видимое отсутствие всякого цвета. Белизна, олицетворяя что-то в сознании человека, сама не является ничем; в ней нет ни добра, ни зла — в ней одно лишь чудовищное безразличие. И если воспринимать Моби Дика как символ Универсума, то мелвилловская картина мира оказывается исключительно смелой и жестокой. Во Вселенной нет ни Добра, ни Зла, нет никакой высшей разумной нравственной силы, управляющей человеческой жизнью и смертью. Они бесцельны. Нет ничего, кроме неопределенности, пустоты и безмерности.

Третий этап — поздний американский романтизм (1860-е годы). Это период кризисных явлений в романтизме США. Романтизм как метод все чаще оказывается не в состоянии отразить новую реальность. В полосу тяжелого творческого кризиса вступают те писатели предыдущего этапа, кто еще продолжает свой путь в литературе. Наиболее яркий пример — судьба Мелвилла, на долгие годы ушедшего в добровольную духовную самоизоляцию.

В этот период происходит резкое размежевание внутри романтизма, вызванное Гражданской войной между Севером и Югом. С одной стороны выступает литература аболиционизма, в рамках романтической эстетики протестующая против рабства с этических, общегуманистических позиций. С другой стороны литература Юга, романтизируя и идеализируя «южное рыцарство», встает на защиту исторического уклада жизни.

Романтическим мироощущением — уже за пределами хронологических рамок романтизма — проникнуто творчество Эмили Дикинсон. Романтические мотивы органично входят в творческий метод Ф. Брет Гарта, М. Твена, А. Бирса, Д. Лондона и других писателей США конца XIX — начала XX столетия.

Амброз Бирс. «Случай на мосту через Совиный ручей»

Рассказ, действие которого происходит в северной части штата Алабама во время Гражданской войны, состоит из трех глав. В первой главе солдаты армии Севера готовятся повесить плантатора-южанина на мосту. Приговоренный к повешению думает о том, как спастись. Во второй главе рассказывается о событиях, которые привели к казни. Богатый плантатор Пейтон Факуэр мечтает прославиться военными подвигами. На его плантацию приходит лазутчик армии Севера, выдающий себя за южанина, и говорит, что северяне укрепились на берегу Совиного ручья. Факуэр задумывает поджечь мост через ручей. В третьей главе действие возвращается к казни. Веревка обрывается, и Факуэр падает в воду. Он спасается от пуль и добирается до своего дома. Когда он хочет обнять жену, он чувствует удар по шее, видит свет, а затем тьму. Рассказ заканчивается словами: «Пейтон Факуэр был мертв; тело его, с переломанной шеей, мерно покачивалось под стропилами моста через Совиный ручей».