Роковой романтизм. Эпоха демонов

Поэт сравнивает торчащие кости мертвой лошади с цветами, а сам труп животного стал пиршеством для мух и червей. Он наглядно показывает, что смерть одного существа дает возможность жить другим, позволяет продолжаться бесконечному процессу обновления природы. «В этой двойственности весь Бодлер, — в ней ключ к его мироощущению и к его логике», — пишет Косиков. Поэт не разделяет мир на черное и белое, на добро и зло попросту из-за того, что добро является основой зла и наоборот — все в мире взаимосвязано и дополняет друг друга. Также он пишет о том, что нет смысла бояться смерти, так как она в любой случае неизбежна:

Но вспомните: и вы, заразу источая,
Вы трупом ляжете гнилым…

В «Падали» мы сталкиваемся с еще одним важным моментом в творчестве Бодлера — с воздействием запахов. В случае с мертвой лошадью мы видим, что отвращение людей, описанных в произведении, происходит как раз из-за зловония, исходящего от трупа. Жан-Поль Сартр пишет о значении запахов в творчества Бодлера, что они «обладают для него еще и особой властью: умея безраздельно отдаваться, они в то же время умеют вызвать представление о недоступном далеке».

Они телесны и вместе с тем отвергают телесность, в них таится некая неудовлетворенность, сливающаяся с неизбывной потребностью Бодлера быть не здесь (Жан-Поль Сартр, «Бодлер»).

Исследователь творчества поэта Артур Саймонс также пишет о том, что для Бодлера «запах означает больше, чем заход солнца», а «парфюм для него больше, чем цветок». Запахи для него являются своеобразными дверями в прошлое, они «создают взаимосвязь между мыслями и воспоминаниями».

В 1908 году на русский язык был переведен «Искусственный рай» — трактат о наркотиках. Этому же посвящена и «Поэма гашиша». Здесь Шарль Бодлер с утонченностью знатока рассказывает об опиумном и гашишном искусственном рае, предупреждает, к чему это ведет. Основываясь на своем собственном опыте и на ощущениях других людей, которых он опрашивал, поэт дает волнующее описание ощущений, связанных с приемом гашиша. «Многие полагают, — писал Бодлер, — что опьянение гашишем — не что иное, как волшебная страна, большой театр ловких фокусов, в котором все чудодейственно и непредвиденно. Это — предубеждение, абсолютная путаница». В главе «Человек, Бог» Бодлер, говоря о наркотиках, гашише, считает важным знать действие его и его последствия. Он полагает, что человек, долгое время находившийся в плену у опиума или гашиша и сумевший вырваться из него, все же должен помнить, что побег этот зачастую эфемерен, так как кандалы наркотика очень сильны и крепки. Но он как истинный маргинал-наркоман постоянно эпатировал публику — чего только стоило его решение выкрасить волосы в зеленый цвет. Братья Гонкур писали в «Дневнике», что Бодлер представляет собой тип человека, «который всю жизнь мучился, чтобы для шика казаться безумцем. Он так старался, так к этому стремился, что умер идиотом». То есть можно сказать, что поэт насильно заставлял себя страдать, чтобы держать свой ум в подвижном состоянии. Только таким образом он мог достигнуть желанных моментов вдохновения, которые создавали в его сознании целые россыпи безумно-гениальных мыслей. Судьба Бодлера имеет много общего с жизнью Эдгара Аллана По, который был для поэта одним из важнейших деятелей искусства. Схожесть произведений этих поэтов заключается в гнетущей атмосфере нарастающего ужаса, в суггестивной манере повествования, которая пронизывает читателя до самых костей. Стоит отметить, что первые переводы По на французский язык были выполнены самим Бодлером, который всеми силами стремился популяризировать творчество собрата по перу. Единственное за что Бодлер осуждал коллегу, так это за то, что он был склонен к алкоголизму. Эдгар По пил «торопливо, истинно по-американски экономя время, — пишет Шарль Бодлер в своей статье „Вино и гашиш“, — пил самоубийственно, словно было в нем нечто, подлежащее истреблению.

Есть на земном шаре несметные безымянные множества людей, страдания которых не могут быть утолены сном. Для них вино слагает свои песни и поэмы».