Роковой романтизм. Эпоха демонов

Британский живописец, мастер романтического пейзажа, акварелист и предтеча французских импрессионистов. В своем знаменитом шедевре «Невольничий корабль» У. Тернер обращается к любимой со времен Жерико теме морской катастрофы. Вообще, море для романтиков станет очень важным элементом художественного восприятия как мира внутреннего, так и внешнего. Именно морская стихия будет вдохновлять как поэтов, так и художников. Знаменитый лермонтовский шедевр «Белеет парус одинокий», вдохновленный лирическим отступлением Альфреда де Мюссе в его романе «Исповедь сына века», помнят все еще со школьной скамьи. Романтическое стихотворение «К морю» Пушкина также постоянно включается в школьную программу. Есть подобные стихи и у Байрона. Знаменитое «Сказание о старом мореходе» Кольриджа, «Ода западному ветру» Шелли и многое другое — все это говорит об особом пристрастии романтиков к морской стихии. В живописи Жерико, Тернер, Делакруа, Айвазовский в полной мере отдали дань этому романтическому пристрастию. «Невольничий корабль» Уильяма Тернера в данном контексте не является исключением. Как и в случае с «Плотом „Медузы“» Жерико за известным шедевром английского живописца скрывалась реальная неприглядная история, рассказывающая о мрачных сторонах человеческой природы. Один из самых позорных эпизодов в истории Британии приходится на конец XVIII столетия и именуется ныне как бойня на «Зонге». В конце 1781 года английское невольничье судно «Зонг», вмещавшее 442 раба-африканца, перевозило «живой» товар из Аккры на Ямайку, однако корабль сбился с пути из-за навигационной ошибки и несколько недель блуждал по Карибскому морю. На судне вспыхнула эпидемия холеры, запас пресной воды иссякал, и экипаж во главе с отнюдь не милостивым капитаном принимает решение выбросить за борт корабля «лишний груз»: 29 ноября 54 связанных женщин и детей были выброшены через окна кают в море, через два дня 42 раба мужского пола, затем еще 36. По прибытии на Ямайку количество рабов, оставшихся на судне «Зонг», составляло 208 человек, каждый был продан за 36 фунтов. Что же заставило членов ливерпульского работоргового синдиката принять такое бесчеловечное решение? Все дело в том, что синдикат заранее застраховал жизни перевозимых рабов, и мог требовать у страховой компании покрытия убытков только в том случае, если рабы умрут не на берегу, не естественной смертью, а именно в море, чтобы спасти оставшийся «груз». Страховая выплата составила 30 фунтов за голову. Общественности стало известно о массовом убийстве лишь спустя 18 месяцев.

Уильям Тернер — мастер британского романтического пейзажа. Но на полотне «Невольничий корабль» мы знакомимся с другой стороной творчества этого художника.

Он создает поистине картину апокалипсиса, словно соревнуясь в этом погружении во мрак человеческой души с самим Блейком. В «Невольничьем корабле» на грани чувственного безумия Тернер достиг смешения истории, действительности и воображения, в итоге создав картину мира, близкую к состоянию первичного хаоса. Вся катастрофичность сюжета, уместившаяся на данном полотне, сродни апокалипсису, где брызги гигантских волн сливаются с образами акул и других обитателей глубин, обращая их в единую чудовищную морскую силу, не знающую пощады и милосердия. Само рабовладельческое судно больше походит на мираж, корабль «Зонг» напоминает, скорее, летучего голландца из старинных морских баек, на котором лежит печать проклятия за содеянное экипажем.

Детали же на переднем плане картины скульптурно реалистичны: части тела, оковы, цепи, чайки под зловещим, кровавым оттенком закатного, яростного солнца в первую очередь приковывают внимание своей натуралистичностью и поражают ужасом мучительной смерти, цветами, рисующими фантасмагорию. Море здесь, едва отличимое от неба, больше похоже на кипящий котел, в котором схематично обозначенные руки, стремящиеся вверх, символизируют души десятков мучеников, безжалостно выброшенных за борт на корм акулам.

Есть ли на этом полотне место искуплению? При первом взгляде на общую композицию кажется, что нет, ведь даже солнечный свет здесь вместе с облаками вздымается вверх адским пламенем. Лишь маленькое пятно голубого неба в правом верхнем углу вселяет призрачную надежду.