Роковой секрет

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ох, у тебя есть просто огромная проблема — твой характер.

— Можно подумать, ты у нас рождественский кролик, — с сарказмом замечает Сола.

— Будешь со мной мериться? Так смею тебе напомнить, что я — мужчина. И то, что дозволено мне, для тебя недопустимо, — строго осекаю, чтобы у девчонки и в мыслях не было равняться на меня.

Сола мгновенно напрягается, но в ее холодном взгляде по-прежнему горит вызов. Этой заразе и слова нельзя сказать: вспыхивает, как молния. Я вздыхаю и медленно следую руками вверх, сдавливая пальцами хрупкие ребра.

— Сола, таким вульгарным поведением ты сможешь подчеркнуть лишь только то, что ты шлюха. Но это ведь не так?

— Не так!

— Прекрати злиться. Ты прекрасно знаешь, что я прав.

— Вот это меня и злит! Такой весь правильный, самоуверенный… — Стискивает руки в кулаки, словно заставляя себя заткнуться.

— Прекрати упрямиться, — шумно выдыхаю и, сграбастав пышные волосы, настойчиво притягиваю ее лицо к своим губам. — Мое терпение давно закончилось.

— Мое тоже! — едва не рычит она, но через мгновение сдается и упирается своим лбом в мой. От напряженной позы не остается и следа, стройное тело превращается в мягкую глину в моих руках. — Почему рядом с тобой я испытываю столько противоречий? — с толикой отчаяния произносит Сола и виновато опускает глаза. — Я никогда и никому этого не говорила, но хочу сказать тебе. Мне страшно. Я боюсь тех чувств, что ты во мне вызываешь, Рафаэль. Мне кажется, что это все нереально. Нереально ощущать себя от твоих прикосновений на седьмом небе и в то же время разбиваться об острые скалы. Нереально столько лет, как одержимая, думать о тебе. У меня ни разу такого еще не было. Я растеряна. К тому же твое поведение меняется как поломанный компас. То ласков со мной, то резок и груб. Ты никогда не показываешь своих эмоций. Спокойный, уверенный в себе, поэтому я на твоем фоне — долбаная истеричка.

В течение ее сумбурного монолога я лишь молча наблюдаю за тем, как Сола нервно покусывает губы и стыдливо прячет взгляд, словно опасаясь в глубине моих глаз прочесть страшную правду. Ее тонкие пальцы беспрестанно прокручивают пуговицы на моей рубашке. А я с наслаждением впитываю в себя каждое ощущение, что дарит мне эта взрывная девчонка.

— Моя истеричка.

Склонив голову набок, я с неприкрытым удовольствием жду ее реакции. Сола замолкает в замешательстве, словно мои слова ее напугали. Большие зеленые глаза распахиваются в откровенном изумлении. Она не догадывается, что происходит в моей голове, но все отдала бы за то, чтобы разгадать меня. Я знаю. И эта неизвестность вызывает в ней зависимость. От меня.

— Твоя? — Ее дыхание становится тяжелее, и следующим движением я пресекаю попытку выровнять его.

— Да, Сола, — провожу ладонью по нежной щеке, улавливаю исходящий от персиковой кожи жар, и мое сердцебиение, не спрашивая разрешения, начинает набирать обороты, — ты моя долбаная истеричка.

Грудная клетка моей девочки поднимается в такт взволнованному дыханию. И, не в силах скрыть смущения, она утыкается носом мне в шею.

— Ненавижу такие неловкие моменты, — смеется она, прерывистым дыханием опаляя мою шею, и я чувствую кожей ее улыбку.

— Сначала всегда так, — дерзко ухмыляюсь, зная, что она обязательно захочет увидеть мою улыбку. И, в подтверждение моих предположений, Сола отстраняется, расслабленно расположив руки на моей шее.

— И как далеко мы зайдем? — Она провокационно проводит языком по чуть приоткрытым губам, продолжая массировать пальцами мне затылок.

— Что мне делать с твоим любопытством? Просто наслаждайся тем, что есть сейчас. — Ласково заправляю выпавший из прически локон ей за ухо, но безмятежность на лице Солы сменяется мрачной полуулыбкой, а руки соскальзывают вниз.

— Рафаэль, все это неправильно и так не должно быть. Ты старше меня вдвое… я могла стать женой твоему сыну… — начинает она шептать хрустальным голосом, опустив взгляд вслед за своими руками, и я чувствую, насколько сильно она сейчас уязвима. — Но я хочу, чтобы ты знал… — Сола запинается, когда я обхватывают ее шею сзади, располагая большой палец на горле и ощущая, как она сглатывает и в глубине ее глаз загорается призрачный след страха. — Я никогда не переставала думать о тебе. Даже когда в моей жизни появился Матвей. И, несмотря на то, что я начала испытывать к нему некие чувства, когда мы лежали с ним в одной кровати или занимались сексом, я всегда представляла тебя. Господи, не верю, что говорю тебе это… мне очень стыдно…

Она закрывает лицо ладонями, но я аккуратно опускаю их вниз, настороженно заглядывая в ее растерянное лицо.

Эти слова волнуют меня не меньше, чем Солу. В этом мы с ней слишком похожи. Но я молчу, в ожидании, когда она договорит. Немного поерзав и набрав в легкие воздуха, она продолжает: