Роковой шаг

- Вряд ли он был добр ко мне. Что касается его храбрости, то, чтобы запугивать невиновную девушку, требуется не много храбрости.

- У вас острый язык.

- Острые языки часто бывают хорошим оружием. Не таким эффективным как шпага, но тоже вполне пригодным.

- Вы необычная девушка. Вы кажетесь намного старше своего возраста.

- Этого потому, что вы слишком юны для вашего возраста.

- Нет. Я могу обскакать многих грумов, и мой учитель фехтования говорит, что я хоть завтра могу выиграть дуэль.

- Большие достижения! - насмешливо сказала я. - Еще вы можете быть тюремщиком девушки, которая не в состоянии напасть на вас.., разве что своим острым языком.

Юноша засмеялся.

- Вы не похожи ни на кого из тех, с кем я был знаком раньше.

- Конечно, ведь я шпионка.

- Значит, вы признаете это, - быстро сказал он.

- Вы совсем еще мальчик, - надменно сказала я. - Вы даже не понимаете, что я смеюсь над вами.

- Помните, что вы моя пленница. Пока не вернутся люди, я полностью за вас отвечаю.

- Тогда берегитесь.., я могу убежать.

- Не сможете. Здесь полно слуг. Все они знают, что вас надо сторожить. Мой дядя и его друзья скоро вернутся.

- Если они вернутся с победой и бедного Георга отправят в Ганновер, а святого Якова коронуют, тогда мои маленькие грешки уже не будут иметь никакого значения.

Он задумался.

- Верно. Это может быть вашим спасением. Значит, вы надеетесь, что Яков победит?

- Нет! - воскликнула я. - Только Георг!

- Это измена.

- Наоборот, это вы виновны в измене.

- Вы действительно шпионка.

Я иронически засмеялась. Как ни странно, все это начинало мне нравится. Я была пленницей, это так, но моим тюремщиком был мальчик, и я надеялась, что перехитрю его.

Он рассердился на меня. Взял поднос и вышел, тщательно заперев за собой дверь. Я поступила глупо. Надо было подольше поиграть с ним, узнать побольше об устройстве дома. И тогда я могла бы спланировать побег.

Я села на кровать. Спустя совсем немного времени опять послышались шаги. Мой страж вернулся, ведя за собой испуганную девушку.

- Это Дженет, - сказал он. - Она покажет вам, где можно умыться. Я буду начеку, так что не пытайтесь убежать.

Я обрадовалась и вышла вслед за Дженет из мансарды. Мы спустились вниз по лестнице в небольшое помещение, где я могла помыться и привести себя в порядок. Там стояли баки с горячей водой, кувшин и таз. Дженет сказала, что будет ждать меня снаружи, и закрыла за собой дверь.

Через некоторое время я вышла, и меня опять провели туда, где ждал мой маленький тюремщик. Мы вернулись в мансарду, и по его молчанию я поняла, что он все еще дуется на меня. Тем не менее я поблагодарила его:

- С вашей стороны это было очень любезно. Шпионка даже не могла предполагать такого обращения.

- Мы не дикари, - сказал он и ушел, заперев дверь. Теперь я почувствовала себя лучше и даже ощутила некоторый душевный подъем. Я была пленницей в этом доме; мои похитители спешно уехали, чтобы принять, как они ожидали, участие в победе; мой надзиратель был мальчиком примерно моего возраста. Ситуация не казалась такой безвыходной, как в начале, когда меня привезли сюда.

В полдень юноша опять пришел. На этот раз он принес мне суп и куриную ножку. Это было вкуснее амброзии.

- Вы едите с удовольствием, - заметил он.

- Разве вы не слышали, что голод придает вкус любому блюду?

- Не слишком оригинальное замечание, - сказал он.

- Но это не делает его менее правдивым. Однако, благодарю за превосходную еду.

Юноша улыбнулся и повторил, что они не дикари.

- Разве? Благодарю за информацию. Я и не догадалась бы.., если бы вы не сказали.

- Вы очень глупы, - сказал он мне. - Вам следовало бы снискать мое расположение.

Он был, конечно, прав. Мои насмешки приносили мне только вред.

- Понимаю, - кивнула я. - Хороший, добрый сэр, благодарю вас за блага, которыми вы меня одарили. Накормить человека в моем положении очень милостиво с вашей стороны. Я склоняюсь перед вашим великодушием.

- А это уже совсем плохо, - строго сказал он.

Я засмеялась, и, к моему изумлению, он засмеялся вместе со мной.

Я подумала: ему это тоже нравится. Конечно, ему нравится, что он несет за меня ответственность. Но мне кажется, что я ему нравлюсь больше.

С этого момента наши отношения начали меняться. Иногда мне казалось, что мы с ним как два ребенка, увлеченные игрой, в которой я играла роль похищенной девочки, а он - ее стражника. В нашей ситуации было что-то нереальное, и мы оба радовались этому.

Он сел в кресло и взглянул на меня.

- Расскажите мне о себе, - попросил он. Я стала рассказывать ему о том, как приехала к дяде Хессенфилду, с юга, где я живу, но он перебил:

- Не это. Все это я знаю. Я слышал, как они говорили, что вы приехали в Йорк с вашим дядей, генералом Эверсли, а потом в Хессенфилд. Они подумали, что вам представился удобный случай пошпионить и...

- Что касается шпионажа, вы не правы, в остальном все верно.

Я рассказала ему свою историю. Она оказалась очень романтичной: моя красавица мать.., мой несравненный отец, великий Хессенфилд...

- Великий Хессенфилд, - повторил юноша, и его глаза заблестели. - Он всегда был героем для нас.