Роковой шаг

Так началась моя брачная ночь. Я была смущена. Я чувствовала, что вступила в новый мир, где Ланс - мой проводник и учитель. Он был мягок и внимателен. Он понимал мою неосведомленность и, как я догадалась, знал, что я помню о том случае, когда увидела Эльвиру в его спальне. Он был полон решимости заставить меня испытать удовольствие от наших отношений, но в то же время он уважал мою невинность и понимал, что я должна прийти к этому постепенно.

Наконец Ланс уснул. Но я не могла уснуть. Я лежала, думая обо всех молодых невестах, которые приходили в эту комнату. Теперь они уже умерли, но их души, наверно, продолжают обитать здесь. Мне казалось, что я слышу голоса в шорохе занавесей и еле различимом стоне ветра в ветвях деревьев. Потом я подумала: "О, Дикон, это должен был быть ты. Это скрепило бы нашу любовь навсегда".

Занавеси на окнах были отдернуты, светила полная луна. Она освещала комнату, и качающиеся ветви деревьев рисовали движущиеся картины на стенах. Ланс лежал на спине. Его лицо отчетливо было видно при лунном свете правильные, благородные черты лица, греческий профиль, высокий лоб, волосы густые и волнистые. Пока я глядела на него, лунный свет коснулся его лица, и оно стало меняться. Ланс казался теперь стариком - это тени сделали его таким. И я подумала, что так он мог бы выглядеть лет через тридцать. Это сделало его очень уязвимым, и внезапно я почувствовала, как он мне дорог.

Лунный луч подвинулся - Ланс опять был молодым и красивым.

Я убеждала себя, что должна его любить и перестать думать о Диконе. Даже если он вернется, мы будем совершенно чужими людьми. Ланс - мой муж, и я всегда должна помнить об этом.

Я продолжала лежать без сна на большой кровати, а рядом со мной лежал мой муж.

***

Итак, я стала леди Клаверинг. Каждый последующий день приносил что-нибудь новое. Ланс всегда был нежным любовником, чувствовал себя свободно в любой ситуации, и его изысканные манеры не изменяли ему даже в спальне. Он разгонял мои опасения; он учил меня искусству любви так же, как учил искусству жить, когда мы ехали с ним в Йорк. Я понимала, что жизнь с ним всегда будет приятна. Наши интимные отношения очень сблизили нас. Я уверяла себя, что люблю его. Разумеется, я гордилась им: он был очаровательный, беспечный и выделялся в любой компании.

Восторг Жанны рос с каждым днем. Будучи сама не замужем, она многое знала об отношениях мужчин и женщин. Он был красивый мужчина; по ее мнению, мы стоили друг друга.

И все вокруг были удовлетворены.

Бабушка Присцилла, я думаю, была особенно довольна. Она сказала, что я должна прочитать семейные дневники и сама завести дневник.

- Ты узнаешь, как жила твоя мать, - сказала она. - Она с самого начала была неистовой девчонкой. Она была слишком красива. Ты по характеру совсем другая. У тебя было трудное детство, дитя мое; мне кажется, оно повлияло на твое развитие. Но с тех пор, как Дамарис привезла тебя домой, ты была счастлива.

- Дамарис так много сделала для меня. Я никогда не забуду этого.

- И ты сделала для нее очень много, моя дорогая, - сказала бабушка.

В тот день, когда Ланс и я собирались уезжать в Лондон, пришло письмо от Эммы. За последние три года я получила от нее только два или три письма. Они приходили к рождественским праздникам.

Я знала, что за замком Хессенфилд неотрывно следят с тех пор, как якобиты после отступления Претендента, были окружены и осуждены.

Лорда Хессенфилда тоже допрашивали; какое-то время его жизнь висела на волоске, потом его оставили в покое.

Эмма писала:

"Моя дорогая сестра!

Все в замке изменилось. Наш дорогой дядя умер. Ты можешь догадаться, какой здесь был переворот, и теперь у нас новый лорд. Увы, мое присутствие здесь ему нежелательно. Он - сын одного из наших дядей, младшего брата дорогого лорда Хессенфилда, все братья которого были казнены.., так что титул и владение перешли его племяннику.

Поскольку я не могу здесь остаться, я чувствую, что моя жизнь рушится. Вернуться во Францию невозможно. Я не нужна своей матери. У нее новая семья, пасынки. Нет, я не выдержу этого. Благодарю Бога и нашего отца, что не нуждаюсь в деньгах. Я чувствую себя лишенной всего.., одна, без семьи и друзей. Я часто думаю о моей маленькой сестре, единственной родственнице, которая у меня здесь есть.

Дорогая Кларисса, можно ли мне приехать к тебе и побыть немного, пока я не решу, что мне делать".

Когда я читала письмо, вошла Жанна.

- Что такое, дорогая? - спросила она. - Вы выглядите немного рассеянной.

- Я получила письмо от сестры. Жанна нахмурилась.

- И что? - тихо спросила она.

- Она хочет приехать и ненадолго остаться у меня.

- Но вы только что вышли замуж и хотите побыть вдвоем с мужем.

- Это моя единокровная сестра, Жанна.

- Почему она хочет приехать?