Роковой соблазн

А сумку ему передала Татьяна. Он даже свидеться с ней успел, но не в камере, а в специальном помещении для допросов. Его посадили в клетку, ее – за стол, дали десять минут времени. Она спрашивала, почему он сомневается в ней, а Костя отнекивался. Да, он верил ей, надеялся. Так он говорил, а сам думал, почему она не смогла добиться свидания в камере? Не догадалась? Вряд ли. Денег пожалела? Точно нет. Не захотела? Скорее всего, так оно и было…

– На допрос тебя! Сумку брось! – ухмыльнулся прапорщик.

Он доставил его в кабинет к начальнику уголовного розыска. Костя с кислым видом переступил порог. Бойков мужик не вредный, но и согласия с ним нет: не хочет он верить в его невиновность. Впрочем, как и следователь.

Бойков стоял посреди кабинета и метал дротики в разлинованный круг над служебным сейфом. Похоже, процесс у него не ладился, но это его не очень огорчало.

– Проходите, Баулин. Присаживайтесь.

Он движением руки показал на стул и сел за рабочий стол. Достал из ящика пачку сигарет, выложил перед ним. Костя угостился, Бойков щелкнул зажигалкой. Угощают – бери, и нечего кочевряжиться.

– Значит, вы в Красномайск одиннадцатого августа ездили?

– Ездил.

– А когда обратно возвращались, камера вас не засекла. Сломалась камера. Вы же не думаете, что это было сделано специально?

– Я этого не говорил, – нахмурился Костя.

Да, его сегодня должны отправить на этап, но разве это значит, что на него можно взвалить напраслину – чисто на дорожку.

– А телефон и бумажник подбросили, это вы говорили?

– Ну, да…

– А если подбросили, кто это мог сделать?

– Я же называл вам Филина.

– И еще сказали, что он требует с вас полтора миллиона долларов.

– Мне больше нечего добавить, – косо глянул на майора Костя.

Ну не верит ему Бойков, и не надо. Душу-то зачем травить?

– Это все? – Майор с сомнением покачал головой, пристально глядя на него.

– Все, – отрезал Костя.

Про Гасана он не стал говорить, а зачем? Гасан мог подвести под монастырь Татьяну, которая заказала ему Бизона и Кавуна. Не простит он свою жену, но и ментам ее не сдаст. И про то, как Вика шантажировала ее, не сказал. Зачем выносить сор из избы?..

– Может, все-таки есть какая-то деталь, о которой вы умолчали? Вдруг эта деталь поможет найти нам Филина.

– А вы его ищете? – криво усмехнулся Костя.

– А Виктора Пасечника вы знаете? – Бойков выложил на стол фотографию парня, который улыбался в объектив каждой черточкой своего лица.

Симпатичный парень, из тех, у кого душа нараспашку. Из тех, кто без мыла в любую извилину. Знал Костя таких ребят. Но конкретно этого парня не знал.

– Впервые вижу. А что?

– А что? – беззлобно передразнивая его, усмехнулся Бойков. – Этот человек вскрыл вашу машину, подложил телефон и бумажник покойной Сургучевой.

– Он?! – встрепенулся Костя. – И вы это знаете?

– И Сургучеву он мог убить… Он заходил в сорок седьмую квартиру после убийства, забрал оттуда телефон и бумажник. Есть свидетель… Правда, он не видел, как Пасечник подкладывал вам улики… Или, может, он передал их вам лично?

– Нет, не передавал… – с запинкой произнес Костя.

– Если не передавал, значит, вы, Константин Сергеевич, стали жертвой злоумышленников.

– И что это значит? – Костя с замиранием ждал, когда прозвучит бесценное слово «свобода».

– Ну, алиби у вас нет, и как там было на самом деле, неизвестно. Не исключено, что Пасечник передал вещи Сургучевой лично вам…

– Не передавал! – Костя даже привстал со своего места.

– Возможно, Пасечник – человек Филина. Скорее всего, так и есть. Выйдем на Филина, возьмем и Пасечника… Значит, Филин выставил вам счет? И как он собирается получить деньги?

– Ну, думаю, уже не собирается, – вскользь подумав о жене, произнес Костя.

– А если вдруг?.. Мы собирались объявить его в розыск, но думаю, что с этим лучше повременить. Мы выпустим вас на свободу и будем ждать, когда Филин выйдет на вас. И как только это случится, вы сообщите нам. Попробуем взять его в момент передачи денег. Как вам такой план?

– Ну, не знаю, – пожал плечами Костя.

Вряд ли районный уголовный розыск сможет установить за ним плотное наблюдение и организовать охрану, да Бойков этого и не обещает. Он будет заниматься своей работой и ждать, когда рыбка клюнет. А удочку держать Косте. И наживка в полтора миллиона должна быть настоящей. А если Филин склюет эту наживку и уйдет на глубину?..

– Если не знаете, то, пожалуй, вам лучше остаться под стражей. Обвинения с вас мы пока не снимаем… – Бойков замолчал, многозначительно глядя на него.

Костя кивнул. Уж лучше он будет ждать у моря погоды на воле, чем за решеткой в следственном изоляторе. На воле, где у него будут развязаны руки.

Даже самый мощный смерч не опасен, если он пройдет стороной. И еще от него можно уйти. Но Костя стороной не пройдет, и Татьяна от него не скроется. Она не знает, что его уже выпустили, он застанет ее врасплох, закрутит, завертит и вытрясет всю душу. Она расскажет ему и о Филине, и о Шемякине, с которыми заключила союз против мужа.