Роковой свидетель

Эрика застыла. Ей так отчаянно хотелось, чтобы рядом была Мосс. Она всегда умела говорить с людьми и находить тонкую грань между детективной работой и простой человечностью.

– Я могу спросить, знала ли София Вики?

Мария подняла глаза.

– Подождите. Если вы думали, что там лежала Вики Кларке, а теперь думаете, что это моя сестра, то где тогда Вики?

– Мы не знаем.

Мария опустилась на крошечный диван. Эрика встала и наполнила стакан водой из-под крана, вернулась и протянула его Марии. Та отхлебнула большой глоток и поставила стакан на стол.

– Мы обе знакомы с Вики как соседи, но не общаемся с ней. Когда мама приезжала погостить, Вики одолжила нам для нее надувной матрас и хорошее постельное белье. Она знала, что мы много работаем, и часто принимала посылки для нас и оставляла записки, в которых говорилось, что наши вещи у нее. Мама часто присылает нам из дома болгарские конфеты и наши любимые журналы, – Мария указала на стопку у телевизора.

– Может быть, София была ближе к Вики, чем вы думаете?

– Мы не знаем, что это София… – Мария вынула из кармана носовой платок, вытерла глаза. – Мне нужно поговорить с мамой и папой.

Телефон Эрики запищал – пришло сообщение от Мосс. Она писала, что ждет снаружи. Мария что-то говорила в телефон на болгарском, так что Эрика выскользнула из квартиры. Мосс в длинном и теплом зимнем пальто стояла возле дома.

– Привет. Читала отчет Айзека о вскрытии? – спросила она.

– Да. И провела собрание вместо тебя, – ответила Мосс. Эрика рассказала ей о том, что в позвоночнике Софии был обнаружен титановый стержень.

Они вернулись в квартиру, где Мария, склонившись над кухонным столом, низко и протяжно выла, как раненое животное. Мосс подошла, тихо представилась и обняла Марию за плечи, и от внимания Эрики не укрылось, что напарнице сразу же удалось расположить бедную женщину к себе.

– Я могу приготовить вам чашку чая? Вы пьете чай? – участливо обратилась к ней Мосс. Мария кивнула. Эрика прошла чуть дальше, в спальню. Там обнаружились аккуратно заправленная кровать с лоскутным одеялом и кучей плюшевых мишек, прислоненных к подушкам, еще одна битком забитая вешалка и длинный ряд обуви. Как и в гостиной, над дверным проемом висело распятие.

На окне были сетчатая занавеска и большие плотные черные шторы. Эрика подошла ближе к окну и приподняла сетку. Она увидела полоску травы за домом. Вдоль задней части здания шли бетонные столбы, на них были натянуты три куска проволоки, которые едва доходили до середины. За ними петлял переулок.

– Что вы делаете? – послышался голос Марии. Эрика обернулась и увидела в дверном проеме их с Мосс.

– Простите. Я просто смотрела. Это ваша комната?

– Мы с Софией занимаем ее по очереди. Одна целый месяц спит там, вторая на диване-кровати, потом мы меняемся. Сейчас мой месяц, – объяснила она.

– Мария хотела бы переодеться, прежде чем я отвезу ее в больницу, – сказала Мосс.

– Конечно, – кивнула Эрика. Мария надела длинное черное платье и черное пальто, и они помогли ей дойти до машины снаружи.

– Я останусь здесь и еще раз осмотрю квартиру Вики, – решила Эрика, когда Мосс усадила Марию на заднее сиденье машины. – Увидимся в участке.

– Хорошо. Я тебе позвоню, как только все выясню, – пообещала Мосс.

Она села в машину, и Эрика смотрела, как они уезжают. Мария не отрывала глаз от окна, и Эрике казалось, что ее бледное лицо будто уплывает. В ее глазах все еще теплилась надежда, что женщина, тело которой они обнаружили, – не София, и осознание этого отозвалось в душе Эрики острой болью.

21

Эрика вернулась в квартиру Вики, разорвав оградительную ленту и открыв дверь своим ключом, который ей выдали криминалисты. Когда она включила свет, ей показалось, что пропитанный кровью матрас как будто вспыхнул ярким пламенем, и в ушах вновь зазвучал голос Айзека. Если жертва пыталась вырваться, скорость потери крови росла вместе с частотой ее сердечных сокращений.

Эрика наклонилась к стене у дивана, где отпечаталась часть руки – мясистый участок у основания большого и указательного пальцев, ясно видна была складка между ними. Эрика приложила к стене правую руку, следом левую – отпечаток был левой руки, длинной изогнутой складки – так называемой «линией жизни». Судя по кровавому отпечатку, ладони убийцы были такого же размера, как ладони Эрики, но ее руки считались довольно большими для женщины. Чья это могла быть рука?

Эрика вновь полезла за блокнотом и вновь вспомнила, что оставила его в машине. Криминалисты забрали простыни и матрас, так что теперь были видны каркас кровати и то место, где кровь капала с него на ковер. Эрика ощупала каркас, забралась на кровать, легла лицом вверх и попыталась дотянуться рукой до двери. Та находилась справа от дивана-кровати. Левая рука Эрики совпала с отпечатком на стене.