Роковой выбор

Но он уже не понимал, где, собственно, реальный мир. Он думал об этой оккультной хрени на чердаке. О коллеге Арчи с пентаграммой на руке и Ферн-банком в качестве клиента. О Заке Данцигере, умершем сразу после заключения сделки с Ферн-банком. О Харви Эдисоне, умершем после того, как они пришли к нему на прием. О Фергюсе Донлеви, умершем после того, как он пытался предупредить Сьюзен. Об Арчи с его неожиданным инсультом или чем-то там еще.

Но как это, черт возьми, можно связать вместе? Никак нельзя. Перепугаться до смерти и сделать неверные выводы легко; гораздо труднее сохранять спокойствие и судить здраво. Это не более чем цепь совпадений, и Сьюзен, с ее бзиком насчет совпадений, сделала из мухи слона. Но какие бы доводы он ни проводил, он не мог себя убедить. Не до конца. Тревога вгрызалась в его сознание и подрывала уверенность.

Сьюзен, где ты?

Ни у одной из подруг ее нет. Куда же она могла поехать? Куда бы он поехал на ее месте? О чем сразу подумает человек, попавший в беду? О доме, о родителях?

Калифорния?

Это невозможно, она не могла поехать в Лос-Анджелес. И в любом случае она же на последних месяцах беременности – ее просто не пустили бы в самолет.

Ванроу с ума сойдет, если Сьюзен покинула страну, – он возражал, чтобы она уезжала из Лондона всего на несколько часов. Джон посмотрел на часы. 7:45. Значит, в Лос-Анджелесе сейчас 11:45 вечера. Поздно, но ничего не поделаешь. Он нашел телефонный номер родителей Сьюзен в настольной записной книжке и набрал его.

Трубку взял его тесть. Похоже, Джон поднял его с постели. Он разговаривал с Джоном холоднее обычного. Джон рассудил, что это из-за позднего часа.

– Дик, извините за беспокойство… не знаю, как лучше это объяснить… у Сьюзен произошло что-то вроде нервного срыва. Вчера вечером я приехал домой и не нашел ее. Она упаковала чемодан и уехала. Я подумал, может, она звонила вам или Гейл или приехала к вам?

После короткой паузы Дик Корриган сказал:

– Нет, я… Гейл и я… Сьюзен не звонила нам уже пару недель. Да, последний раз она звонила две недели назад, в воскресенье. Она показалась мне немного уставшей, но с ней было все нормально.

Джон попросил его позвонить, если они узнают что-нибудь о Сьюзен. Дик обещал позвонить, попросил его о том же и повесил трубку.

Джон уронил голову на руки. На всякий случай – вдруг Сьюзен прислала ему электронное письмо – он включил компьютер и проверил почту. Его ждали обычные двадцать с чем-то писем. Просматривая заголовки, он заметил, что одно из них от Арчи Уоррена. Оно было послано вчера в девять сорок семь вечера. Он щелкнул мышью и открыл его:

Джон, вся информация на Ферн-банк, похоже, зашифрована. Целая куча файлов. Если сможешь расшифровать этот файл, дай мне знать, я скопирую остальные. После прочтения съесть. Арч

Джон задумался. Арчи не говорил об этом за игрой. Он был в офисе после и послал оттуда письмо. Арчи нашел файлы Ферн-банка, а потом свалился от удара?

Может ли здесь быть связь? Можно ли допустить такое?

Или нельзя не допустить?

Он щелкнул по вложению, чтобы открыть его, и через несколько секунд экран его компьютера заполнился буквами, цифрами и символами, которые ничего ему не говорили. Он позвонил Гарету и попросил его зайти к нему в кабинет.

Через несколько минут Гарет смотрел в его экран. У него был еще более похмельный вид, чем обычно, а его одежда выглядела так, будто утром он вытащил ее из корзины с грязным бельем.

– PGP, – объявил он.

– Шифровальная система?

– Да.

– Можешь ее раскодировать?

Гарет посмотрел на него так, будто он был трехлетним ребенком:

– Нет проблем. Дай мне суперкомпьютер «Крэй» года на четыре, и тогда стоит попробовать.

– Черт. Ты серьезно?

Гарет опять повернулся к экрану:

– Каков источник всего этого?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты получил это от человека, который знает, чем они занимаются?

– Ну да. Вроде того.

Гарет зажег сигарету.

– Тогда это, возможно, задача нахождения недетерминированного многочлена.

– Скажи по-английски.

– По-английски? Ты в жопе.

– Замечательно. Спасибо, Гарет, ты мне очень помог.

– Чтобы это прочесть, тебе нужна фраза шифрования – она должна быть известна и посылающему информацию, и получающему. Когда ты шифруешь что-то в этой системе, ты вводишь ключ – восьми-, шестнадцати-, двадцатичетырехбитный и даже сложнее, в зависимости от степени шифрования. Система работает на принципе удвоения, как в загадке с рисовым зернышком на шахматной доске.

– Каким рисовым зернышком?

– Представь, что ты кладешь одно рисовое зернышко на первую клетку, два на вторую, четыре на третью, восемь на четвертую, шестнадцать на пятую и так далее. К тому времени, как ты доберешься до шестьдесят четвертой клетки, у тебя на доске будет в три раза больше риса, чем производится во всем мире за год. По такому же принципу работает и эта система кодирования.

Джон беспомощно посмотрел на него:

– Ну и?.. Что, нет никакого способа прочитать это?