Роковые каникулы (СИ)

  Немного повозившись с компьютером, Игорь наконец определил местонахождение Левитина, помрачнел и, закрывшись в ванной, долго разговаривал с кем-то по телефону.

  ‒ Что-то не так? ‒ Соня оторвала взгляд от монитора и посмотрела на вошедшего Игоря. ‒ Было обязательно запираться в ванной комнате?

  ‒ Я докладывал своему начальнику. У нас проблемы.

  ‒ Было бы удивительно, если бы их не было.

  ‒ Не ёрничай, пожалуйста. У нас действительно проблема. Твоего отца держат на территории посольства Соединённого Королевства. Довольно неожиданно, но логично. Если понимать, насколько высокую цену придётся заплатить похитителям, в случае неудачи с принуждением твоего отца к сотрудничеству. Всё это очень плохо. Более того, как только что стало известно, уцелевшие фрагменты оборудования, которое твой отец уничтожил, почувствовав опасность, тоже перевезли в посольство. И ещё. В лаборатории твоего отца произошёл пожар. И в огне погиб человек. Следствие уже выдвинуло версию о том, что погибшим в огне может быть твой отец. Понимаешь, да? Делаем выводы. Наверняка, твоему отцу создадут, или уже создали все условия, чтобы он восстановил установку. И запустил её. А чтобы он не вздумал сделать что-то не так, на тебя наверняка объявили охоту. Нам его достать из посольства практически невозможно. Это территория чужого государства. Никто не пойдёт на дипломатический скандал такого уровня, поскольку тогда твоего отца уж точно не оставят в живых. Что касается тебя, Соня, то скорее всего, переждать это время тебе придётся на одном из наших закрытых объектов.

  ‒ Я никуда не поеду. И я не брошу отца. Почему я должна бегать по стране от каких-то жуликов? ‒ Соня встала со стула и подошла к окну. ‒ В крайнем случае, я напишу дяде Роману. Он живёт в Бельгии. У меня есть его электронный адрес. Возможно, он что-то придумает.

  ‒ Во первых, Соня, это не жулики похитили твоего отца и пытаются вытащить из него решение интересующей их задачи. Это профессионалы. С этим нужно считаться. Можно ли их победить? Наверное да, но я пока не знаю, как это сделать. Ведь самое важное сейчас, это время.

  ‒ Нет, Игорь, я не поеду. В этой квартире достаточно безопасно. У меня есть деньги, есть автомобиль и есть ты. Что нам может угрожать? Тем более, кто мне будет готовить там, на вашем закрытом объекте, мясные бомбочки?

  ‒ Понравилось?

  ‒ Ещё бы! Если есть эту вкуснотищу каждый день, через две недели меня вообще никто не узнает. Я буду толстая и красивая.

  ‒ Ты и сейчас ничего, если мои косяки на голове подправить.

  ‒ Слушай, стероидный мордобоец, а у вас есть возможность передать кое-какие документы людям, удерживающим отца?

  ‒ А зачем?

  ‒ Вот что у тебя за гадкая привычка отвечать вопросом на вопрос? Это у тебя профессиональное? Или издержки воспитания?

  ‒ Прости. Ты права. Отец мало драл. Признаю. А возможность такая безусловно есть. Заказчики и исполнители практически определены. Есть идея?

  ‒ Есть.

  11.

  Неожиданно пошёл дождь. Проливной, с мощными раскатами грома и частыми молниями, время от времени впивающимися в высотки и бьющими по вековым соснам в центральном парке. Под занавес грозы, с левого берега реки по городу ударил крепкий ветер, срывая с деревьев ослабевшие листья и поднимая вверх вырванные из мусорных баков целлофановые кульки и обрывки бумаги. Громов, отойдя от окна, сел в кресло и на минуту задумался.

  Что-то в его игре шло не так. Звериное чутьё, выработанное за долгие годы службы в разведке, редко подводило его. Это как у закройщика, работающего с плохой тканью: вроде бы всё правильно сделал, а костюм сидит отвратительно. До сих пор не удалось определить, кто же на самом деле стоит за акцией устрашения с последующей ликвидацией писательницы Ореховой и жены Левитина. Его, Громова, люди не смогли даже приблизительноочертить круг возможных заказчиков этой акции. Единственное, что удалось сделать, так это вызвать Митрохина, владельца частной клиники, на допрос в генеральную прокуратуру и осмотреть место аварии на пятидесятом километре Ивановской трассы. Авария там действительно произошла. Нашли оторванное колесо от автомобиля и задний номерной знак с автомобиля Левитиной. Другое дело, что сам панелевоз, как ни странно, пострадал незначительно. Хотя на наклонных стояках и были обнаружены волосы и кровь, но при таком ударе, задний мост панелевоза, как минимум, должен был сместиться, а несущие балки должны были бы иметь явные признаки деформации. И это было не понятно. В первом случае, когда хоронили Орехову, всё тоже было как бы в норме. Он сам наблюдал за процессом погребения. Гроб был открыт, Левитин подавлен, а дочь и внучка безутешны. Здесь придраться не к чему. И всё же. Почему не нашли заявителей ‒ соседей по даче? Ведь кто-то же сообщил в полицию о происшествии? Неожиданно зазвонил телефон. Громов оторвался от своих мыслей и взял трубку.

  ‒ Алло.

  ‒ Здравствуйте, Натан Иванович, ‒ отозвался на том конце бодрый голос Романа. Тут на горизонте снова объявился один интересный персонаж.

  ‒ Ну?