Роковые каникулы (СИ)

  ‒ Заходи, гений. С сегодняшнего дня это твоё рабочее место и место проживания. Условия не ахти какие, но для тебя вполне сойдёт. Честно говоря, я бы тебе уже давно бы голову свернул, но нужны деньги. Без денег на пенсии тяжело. А наши заморские друзья щедры как никогда. Видимо, твоё изобретение действительно чего-то стоит.

  Комната, куда они вошли, была скорее похожа на большой ангар с высоким, метров на шесть полукруглым потолком, с которого свисало штук двадцать ярких светильников. Вдоль стен, по всему периметру зала стояло новенькое оборудование, назначение которого, было понятно только Левитину. В центре зала, на металлическом помосте были аккуратно разложены большие и малые, вплоть до мелких кусочков, фрагменты уничтоженной им установки.

  ‒ Вон за той дверью, ‒ Громов показал на нишу в стене, ‒ жилой блок. Выход из лаборатории только туда. ‒ Громов поднял указательный палец вверх. ‒ К Богу. В случае, если собранная тобой установка не заработает... Если всё пройдёт хорошо и ты всё же подпишешь контракт с дьяволом, тебя, как я уже говорил, ждёт приятная старость на матрасе с деньгами. Вполне возможно, что в окружении внуков.

  ‒ Совесть не мучает, господин Громов? Родину продать, не в туалет сходить по-большому. ‒ Левитин снял куртку, бросил её на спинку офисного кресла и подошёл к помосту.

  ‒ Смеёшься, гений? Ты о какой Родине речь ведешь? И что вообще такое Родина? Что? Моя Родина, Левитин, умерла, когда меня свои же, в девяностых, сдали английской разведке. Что-то там перемудрили. И на десять лет забыли о моём существовании. Меня, отдавшего конторе двадцать лет жизни. Меня, пятилетками не видевшего свою семью. У меня сын вырос, без меня и состарилась жена. А меня, просто так, руководствуясь как бы интересами страны, десять лет гноили в английской тюрьме. И что после этого для меня Родина? Ничто. Пустой звук. В жизни, дорогой мой, важна не Родина, а тот кто тебе хорошо платит. Вот он для тебя и родина. Понятно?

  ‒ В общих чертах ‒ да. Сколько у меня времени?

  ‒ Вот. Наконец правильный вопрос. Времени тебе даю неделю. После этого начнётся жёсткий прессинг. Как это выглядит на деле, говорить не буду. Поберегу твою психику. Но для стимуляции скажу: разведка донесла, что твоя дочь находится в городе. Так, что её поимка, это дело времени. Я же тебе обещал подвесить её на крюк в этом зале, если ты будешь брыкаться. Обещал. Так, что не доводи до греха. Я на расправу скор. В своё время, в Афганистане, я научился лихо отрезать головы душманам. И талант свой не пропил. Запомни это, любитель Родины. И не зли меня. Я без настроения сегодня.

  9.

  ‒ Ты её не убил? ‒ Соня повернула голову и посмотрела на лежащую без сознания тётку-кондуктора. ‒ Я даже сообразить не успела, а она уже лежит. Где ты этому научился?

  ‒ Улица научила, ‒ Андрей притормозил на светофоре. ‒ Нужно тётку высадить. Знать бы где живёт, можно было бы под домом на скамейке посадить. Мало ли у нас тёток пьющих.

  ‒ В Казимировке она живёт. Как раз перед твоим приходом сказала.

  ‒ Далековато. Да и на трассе можно на голодающего гаишника нарваться, ‒ Андрей включил передачу и выскочил на проспект Леонова. ‒ Сейчас придумаем, что с этой жадюгой делать. Надо же так проколоться. Совершенно по-тупому, ‒ он посмотрел на Соню, достал телефон и, обогнав плетущийся спереди автомобиль, гружённый луком, набрал номер. ‒ Алло, Вася? Привет. Ты не на выезде? Очень хорошо. У меня тут нештатная ситуация. Нужна помощь, ‒ Андрей сбавил скорость и перестроился в правый ряд.‒ Я на проспекте Леонова, если ехать со стороны вокзала. "PEUGEOT 206" болотного цвета. Да. Я припаркуюсь возле "Арарата". Давай, жду, ‒ Андрей положил телефон в карман и посмотрел на Соню. ‒ Не боись. Сейчас всё порешаем. Вася побеспокоится о нашей вымогательнице.

  ‒ Кто такой Вася?

  ‒ Друг детства.

  ‒ А почему он не поинтересовался, что у тебя за нештатная ситуация? Ты мне что-то недоговариваешь? Я ведь не совсем дурочка.

  ‒ Да вроде бы всё договариваю. Твой отец поставил задачу: оберегать тебя. Я вот и стараюсь это делать, ‒ Андрей посмотрел в зеркало заднего вида. ‒ Просыпается наша попутчица. Алло, женщина, слышите меня? Предлагаю вам оставаться в той же позе и не издавать ни звука, если хотите жить долго и счастливо. Это понятно? Ведь можете, когда хотите. Тут у меня вопрос назрел: а вот Родину вы бы за сколько продали?

  ‒ Ненормальный что ли? ‒ кондукторша дотронулась до опухшего лба и охнула от боли. ‒ Сравнил тоже. То деваха, незнамо что натворившая, а то Родина. Куда вы меня везёте? Может отпустите? Клянусь детьми, никому не скажу.

  ‒ Верю, гражданка, но закон не позволяет.

  ‒ Какой ещё закон? Ты чего удумал?

  ‒ За попытку вымогательства, сопровождаемого шантажом несовершеннолетнего ребёнка, полагается наказание. Это понятно? ‒ Андрей притормозил возле ресторана "Арарат", вышел из машины и пересел на заднее сидение. ‒ Я посижу тут возле вас, чтобы вы, случайно, глупостей каких не наделали.

  ‒ Скажи спасибо, что я в исподнее не наделала после твоих тысяч. Вот ты бы свою мать ударил? Нет. А я тебе в матери гожусь.