Роковые кости

– Пока что, Нилрем, я над тобой сжалюсь, – проговорило звездоголовое существо. – Дело в том, что ты мне нужен. Ступай к Девятке. Если вам дорога жизнь, вы все вместе будете работать на меня. Без меня не расходитесь – я скоро буду. Надеюсь, собравшись вместе, вы сумеете заранее вычислить, что мне от вас понадобится. И я рассчитываю, что к моменту моего возвращения вы предоставите мне это.

Сверкнула ослепительная вспышка, и существо в монашеском облачении исчезло.

Перекореженная Доска Судьбы осталась висеть над столом, медленно вращаясь, словно мобиль, подвешенный к потолку на невидимой ниточке. Игральные кубики, оставшиеся от уничтоженных двойников мага, тоже повисли в воздухе и летали вокруг ленты Мебиуса – луны из кошмарного сна игрока в кости.

Маг почувствовал, как силы понемногу начинают возвращаться к нему.

Он налил себе не глядя чего-то спиртсодержащего, достал из ящика стола старинный телефонный аппарат и набрал девятку.

– Да? – ответили на том конце.

– Мама! – жалобно проговорил Кроули Нилрем, не в состоянии оторвать испуганного взгляда от новой конфигурации Игровой Доски.

Глава 14

Блеснули первые лучи рассвета.

Сразу в нескольких местах горизонта.

Зигзагообразные щупальца зари протянулись от тронутых розовым сиянием верхушек гор туда, где на небосводе еще царила ночная мгла.

– Это событие было достаточно зрелищным и шумным, чтобы Аландра, Алебастр и их охранники (точнее, сторожа) норхи проснулись, как по команде.

– Землетрясение! – взвизгнул Алебастр, почувствовав, как трясется под ними почва.

– Неботрясение! – поправила его Аландра: небо разваливалось на куски прямо у нее на глазах.

– Кишкотрясение! – констатировал Грызноклык, изо всех сил борясь с накатившей на него морской болезнью.

Кот и королева вцепились друг в дружку, подпрыгивая на одеялах от непрестанных толчков.

Гробонос крепко держал лошадей, чтобы они не убежали от страха. Ветры со всех сторон налетали могучими порывами, стремглав проносились по поляне и сгибали пополам деревья в лесу.

Сквозь прорехи в небе сверкали молнии; звезды обезумели и пустились в бешеную пляску, завывая при этом, как души нераскаянных грешников.

Под незримыми гигантскими ножницами разрывы в небе ширились с каждой секундой; дойдя до горизонта, они перекинулись на землю. Трещины побежали по горам и долам, болотам и лугам.

Очередной свирепый толчок – и члены отряда, держащего путь в Тусклоземье, лишились чувств.

Весь Темный Круг охватила сумятица; он рвался на части и выворачивался наизнанку. Облако пыли взметнулось до небес, затмив восходящее солнце и отбрасывая тень зловещих сумерек на охваченную колдовскими чарами землю.

Сэр Годфри Пинкхэм закашлялся от пыли и приказал своим людям спешиться и поискать укрытие.

– Раны Христовы! – прокричал он, привязав перепуганную лошадь к дереву. – А ведь мы только выступили в поход! Даже до границы Темного Круга не дошли!

Земля под ногами рыцаря задрожала. В отчаянии он схватил ларчик орехового дерева, где хранилась голова их провожатого, и распахнул крышку.

– Лорд Пугар! – заверещал Пинкхэм. – Что происходит?

Но глаза Черного Властителя не открывались, губы оставались неподвижными.

А в следующую секунду оглушительный раскат грома заставил рыцаря забыть обо всем на свете. Налетевший шквал подхватил его и швырнул о дерево. Годфри потерял сознание.

Серые сумерки, вытеснив с небосклона едва занявшийся рассвет, стремительным потоком хлынули на город Грогшир, мерцая и переливаясь просочившейся из Темного Круга магией.

Ян Фартинг, закутанный в теплое одеяло и погруженный в тяжелые сновидения, внезапно проснулся: ему почудился какой-то звук. С трудом разлепив глаза, он уставился на прикрытое ставнями окно, но увидел в щели лишь обычную, ничем не примечательную темноту.

Не желая искать новых приключений, Ян Фартинг повернулся на другой бок и снова провалился в сон.

Живодер Хэнк проснулся от шума непогоды. Но в действительности разбудил его не раскат грома, не вспышка молнии и не порыв ветра, а хлопок калитки во дворе и встревоженный лай собаки.

«Слава Богу, – подумал Хэнк. – Похоже, Мрак вернулся».

– О-о-о! – простонал он спросонья, выбираясь из-под одеяла и нашаривая в темноте тапочки. Голова гудела как котел: живодер накануне перебрал с выпивкой.

Снова послышался лай, а за ним – скрежет когтей по дереву.

– Сейчас! – крикнул Хэнк, плюнув на тапочки и направляясь к двери босиком.

– Сейчас иду, старина!

В животе у него заурчало. Живодер рыгнул и немедленно ощутил во рту привкус вчерашней пирушки и попойки.

– Вот только впущу Мрака – и снова на боковую, вздремну еще пару часиков, – пообещал он самому себе. – Я это заслужил, черт возьми!

И лишь выбравшись на двор, Хэнк сообразил, что творится что-то неладное.

– Господи Боже мой! – пробормотал он, задрав голову к небу. – Значит, эти кошмары снились не от эля и не от медовухи!

Небо переливалось всеми цветами радуги и кишело какими-то полупрозрачными тенями. Облака были охвачены огненной каймой, ветер взбивал их в темно-малиновую пену. Солнца почти не было видно за пыльной пеленой.