Роковые шпильки

– Привет, Питер. – Я постаралась придать голосу должный оттенок радостного удивления. Меня саму удивило чувство вины, которое я вдруг испытала из–за того, что только что думала о детективе Эдвардсе в аспектах не вполне профессиональных.

– Молли, – произнес он, наклоняясь, чтобы меня поцеловать. Я ответила ему с умеренным энтузиазмом, без небрежности, но и без излишней страсти.

Питер шутливым салютом поприветствовал остальных:

– Добрый вечер, леди.

Питер Малкахи относится к породе золотых мальчиков, о которой Роберт Редфорд[26] рассуждает во «Встрече двух сердец»[27]: эдакие стопроцентные американцы по внешнему виду, воспитанию, взглядам, легко получающие от жизни все. Не то чтобы ему удалось заполучить меня без особых усилий, но Лига плюща оказалась мощным магнитом[28]. Обыкновенно я играю на другом поле. Поэтому, когда он дал понять, что жаждет вскружить мне голову, я позволила своей голове закружиться. Сначала все шло просто здорово. Опьянение, неистовство и все такое. Нужно отдать Питеру должное, он умеет играть в любовь. Но в последние две недели меня преследовала мысль, что это единственное, что он умеет по–настоящему – играть. Я стала все чаще замечать моменты неискренности и заподозрила, что под золотой оболочкой на самом деле ничего не скрывается.

Кэссиди сказала, что у Питера проблемы в сфере межличностного общения и мне нужно на несколько дней уединиться с ним где–нибудь в горах и посмотреть, к чему это приведет. Трисия сказала, что хотя он, безусловно, не мистер Совершенство, не следует его бросать, пока он не закажет столик на ежегодном обеде в Доме джаза при Линкольн–центре. Я пребывала в растерянности. Я знала, что не влюблена, но мы очень неплохо проводили время. Да и вечеринка в Линкольн–центре обещала быть чем–то из ряда вон выходящим. Словом, я всячески тянула резину, оттягивая решительный шаг, и Питер, почуяв это, предусмотрительно уехал из города по каким–то семейным делам. К сожалению, я не воспользовалась паузой, чтобы как следует все обдумать, и за это время так ничего и не решила. Питер не мог не чувствовать охлаждения, но либо его это не волновало, либо он хотел взять инициативу в свои руки. Но уж хоть сегодня он мог бы не появляться!

– Когда ты вернулся? – поинтересовалась я, все еще чувствуя на плече его руку. Что это, инстинкт собственника или просто забывчивость? Я не могла сказать. Так же, как и не знала, в какой степени наше ежедневное общение перед его отъездом определялось чувствами, а в какой – привычкой. Еще один повод для расстройства… Не уверена, сумею ли я еще что–то сегодня выдержать.

– Только что. Я оставил сообщение на твоем автоответчике, но вижу, что ты еще не была дома.

– Нет, сегодня выдался тот еще вечер, – осторожно ответила я, не будучи уверена, что хочу поделиться с ним новостями.

Разумеется, Трисия тут же брякнула:

– Представляешь, Молли обнаружила труп. Да, я понимаю, что в книге Эмили Пост[29] нет главы: «Как вести себя, если вы обнаружили труп», но Трисия могла бы и промолчать. Я еще сама ни в чем не разобралась, и в этой мешанине Питер был совершенно лишним, и как мой бой–френд в неопределенном статусе, и тем более как журналист–соперник.

Да, Питер – журналист, как и я, и наши шансы на получение Пулитцеровской премии примерно равны. Он пишет для «Турбо», мужского журнала, пытающегося скрыть свою зацикленность на нафаршированных силиконом старлетках и сверхдорогих электронных игрушках, способных заинтересовать только подростков, за редкими статьями о мировой политике или деловой этике. Трисия даже прозвала его «Мастурбо», имея в виду как фотографии девиц на обложке, так и реакцию среднестатистического мужчины при виде журнала. Кэссиди называет его еще более смелым словом, которое, как мы подозреваем, и должно было изначально стать названием журнала. Я не осмеливаюсь произнести это слово вслух, но мне нравится воображать его красующимся на обложке, особенно в те минуты, когда я чувствую в Питере конкурента.

Мы с Питером познакомились на дне рождения фоторедактора Джули Маклеод, которая перешла из нашего журнала в его, и нашли общий язык на почве безуспешных попыток пробиться наверх в мире пишущей братии. Питер с самого начала повел себя так, будто ему удалось продвинуться гораздо дальше меня на этом пути – видимо, основываясь на более высоких тиражах «Турбо». Я же осмелилась предположить, что мужчины покупают сразу по два экземпляра каждого номера – один для метро и второй для дома. Причем в обоих случаях держат журнал только одной рукой…

Питеру эта мысль показалась куда менее забавной, чем мне. Несмотря на эти разногласия, мы каким–то образом ухитрились оказаться вместе. Черт, если я не могу положиться на свои инстинкты даже в личной жизни, то что заставило меня вообразить, будто я смогу вычислить убийцу?

– Труп? – почувствовав, как я напряглась, Питер легонько сжал мое плечо. – Где? Вы что, гуляли по Центральному парку?

– Честно говоря, мне бы не хотелось…

– У нее в офисе, на полу. Коллега. Ничего более жуткого я в жизни не видела, – вмешалась Кэссиди.