Рокси

— Фу, он такой пакостник! Я выдерживаю его только в малых дозах, но он же не знает меры! И вечно торчит поблизости, лезет на глаза. — Ее передергивает. — Что ж, если у тебя затруднения с Алом, скажи ему об этом прямо. Он понимает только разговор без обиняков.

— Проблема не в Але.

— А в чем тогда?

Я вздыхаю.

— Эта девушка… Она начинает злоупотреблять нашими отношениями. — Но тут я вынужден поправить себя самого, потому что, если я настроен на честный разговор, то надо и вправду быть честным. — То есть это я… подбил ее на злоупотребление. Она на пути к тому, чтобы стать моей парой на Празднике.

Рита поворачивается и впивается в меня своим ужасным осуждающим взглядом:

— Так ты, значит, тащишь свою подопечную на Праздник? Только затем, чтобы сдать ее братцам Коко или Крису?

— Нет! Не в этом дело. Она идет по классической дорожке саморазрушения, но я не планирую никому ее «сдавать». Я иду ва-банк. Я сделаю для нее всё! Доведу до самого конца.

— Для нее? Или для себя? — Рита бьет не в бровь, а в глаз. Я не могу ответить. Она знает мой ответ.

После некоторого раздумья Рита качает головой:

— Нет. Если тебе хочется, чтобы я избавила тебя от чувства вины, не рассчитывай. Извини, Аддисон. Я не из тех, кто прощает. Особенно такие подлости.

— Пока что прощать нечего, я еще не привел ее на Праздник.

— Но приведешь. Потому что Аддисон всегда добивается того, чего хочет. — Рита колет меня спицами для большей доходчивости. — Ты такой испорченный, Адди, всегда таким был! Испорченный, эгоистичный, гадкий…

— Хватит, Рита! Я не для того доверился тебе, чтобы ты мне нотации читала!

— А для чего тогда?

Я не отвечаю, потому что не знаю, что сказать. Может, я исповедался, чтобы испытать собственную решимость. Потому что, если я, несмотря на все тычки и уколы Риты, продолжу придерживаться плана, то, может быть, дело выгорит. Может, я на шаг приблизился к его реализации.

— Я продолжу работать с Айви, — говорю я Рите, — пока не придет пора отвести ее наверх.

— Ожидаешь медали за выполнение своих обязанностей?

Если уж Рита вбила что-нибудь себе в голову, с ней разговаривать бесполезно, так что я не произношу больше ни слова. Она возвращается к своему вязанию и наблюдению за площадкой. Тем временем болельщики около шахматного стола взрываются аплодисментами и восторженными криками. Поначалу я решаю, что учитель обыграл бомжа, но, оказывается, наоборот. Учитель кладет своего короля на доску в знак поражения, а ребята заходятся от радости, что их всезнающего и всемогущего учителя положил на лопатки какой-то бродяга. И все же, выиграв, бомж поднимается из-за стола, освобождая его для команды, потому что речь тут вообще не о столе.

Дрейк! Вот как его зовут, вспомнил. Но помочь ему я не могу — он уже много лет не мой подопечный. Скорее всего, я больше никогда не увижу его снова. Но, во всяком случае, я вспомнил его имя…

Поворачиваюсь к Рите и вижу: ее гнев перерос в озабоченность, что, пожалуй, еще хуже.

— Настанет миг, и тебе, Аддисон, придется решать, кто ты, — говорит она. — Хотя большинство твоих подопечных — подростки, это не значит, что и ты должен вечно оставаться подростком.

АЙВИ

Когда Айви рассказала Тесс, что бабушка на реабилитации, подруга тут же поинтересовалась, чем бабуля злоупотребляет. У многих (по крайней мере, у знакомых Айви) слово «реабилитация» автоматически вызывает подобную реакцию. Девушке хотелось бы, чтобы бабушкину ситуацию можно было описать более приемлемым термином. Официально заведение называется «центром квалифицированного ухода за престарелыми», но уж очень сильно это ассоциируется с домом престарелых. «Реабилитационный центр» при всех своих коннотациях все же звучит лучше.

Туда можно доехать на автобусе, сделав только одну пересадку. Айви поехала бы с Айзеком, но его машина в ремонте, так что ему и самому приходится пользоваться автобусом или просить друзей подвезти его. В любом случае, Айви не желает просто падать кому-то на хвост. Пусть бабушка знает: внучка так переживает за нее, что готова терпеть неудобства езды в общественном транспорте.

Приехав в учреждение, Айви находит бабушку в салоне — многоцелевом помещении, служащем и мини-кафетерием, и залом для отдыха. Бабушка без особого аппетита ест что-то с казенного подноса и смотрит какой-то ситком по телевизору, который висит слишком высоко и страшно неудобно для всех. Ее лицо светлеет при виде гостьи.

— Айви, я здесь! — Бабушка пытается покатить свое кресло внучке навстречу, но застревает среди других, припаркованных около того же стола. Айви пробирается к бабушке и ухитряется обнять ее.

— Какой приятный сюрприз! — восклицает бабушка. — Ты одна?

— Да, у меня образовалось сегодня немного свободного времени, вот я и…

Бабушка бросает взгляд на свою недоеденную тарелку.

— Только посмотри, каким дерьмом нас тут кормят! — На тарелке лежит нечто, отдаленно напоминающее курицу, и округлый оранжевый клубень — по-видимому, сладкий картофель. — По сравнению с этим ваша школьная жратва просто омар «термидор».

В ответ Айви достает из сумки пакет с шоколадными эклерами: