Роль читателя. Исследования по семиотике текста

Итак, структурный анализ произведения представляет собой некое круговое движение, что, по-видимому, типично для всякого исследования актов коммуникации[232]. Данный метод научен в той мере, в какой он осознает, вместо того чтобы игнорировать, свою внешнюю обусловленность, критически объясняет ее и использует как возможность для лучшего понимания изучаемого произведения. Если осознать эти основные принципы исследовательского метода, то тогда описание структур произведения оказывается одним из наиболее выигрышных способов выявления связей между произведением и его общественно-историческим контекстом. Другими словами, представляется очень желательным, чтобы всякое социологическое исследование литературы, достойное этого имени, обращалось к семиотике для подкрепления своих наблюдений и выводов.

Круговое движение, упомянутое выше, – это движение от внешнего общественного контекста к внутреннему структурному контексту исследуемого произведения, описание обоих этих контекстов (а также иных фактов, которые могут иметь значение для интерпретации) с помощью единой системы терминов – и последующее выявление структурных соотношений между текстом произведения, его общественно-историческим контекстом и любыми другими контекстами, которые могут попасть в поле исследования. Таким образом, и то, как произведение «отражает» общественный контекст (если нам будет позволено вновь использовать эту неопределенную категорию – «отражение»), может быть описано в структурных терминах. Подобное исследование будет иметь своей целью выявление именно соотношений, а не причинно-следственных связей. Это не значит, что причинно-следственные связи не должны приниматься во внимание в историческом исследовании более широкого масштаба. Но на данном этапе работы обращаться к их рассмотрению было бы преждевременно. Наша задача – обнаружить параллели между идеологическими и риторическими аспектами конкретного литературного произведения[233].

Предлагаемый подход может быть продемонстрирован на примере исследования повествовательных структур в романе Эжена Сю «Парижские тайны». Мы выделим три «ряда», или «системы», которые значимы в этом произведении:

a) идеология автора;

b) условия рынка, которые определили замысел, процесс написания и успех книги (или, по крайней мере, способствовали и тому, и другому, и третьему);

c) приемы повествования.

5.1. Эжен Сю: идеологическая позиция

Чтобы понять идеологическую установку Эжена Сю в то время, когда он работал над «Парижскими тайнами» (далее – Тайны), необходимо обрисовать его интеллектуальную эволюцию (при этом можно использовать уже имеющееся подробное и компетентное исследование[234]). Эжен Сю сам кратко изложил ее в автобиографическом сочинении, написанном в последний период своей жизни:

…Я начал писать романы о море, потому что я видел море. В этих [моих] ранних романах («Саламандра», «Атар-Гулль», «Стража в Коат-Ван» и др.) сказались политические и философские идеи, коренным образом противоположные тем убеждениям, которых я стал придерживаться с 1844 года («Парижские тайны»); наверное, было бы интересно проследить, через какие изменения моего интеллекта, а также моих занятий, мыслей, вкусов и знакомств… – от твердой веры в религиозные и абсолютистские доктрины, воплощенные в трудах Бональда[235], [Жозефа] де Местра и Ламенне[236] («De l’indifférence en matière de religion» [ «О безразличии в вопросах религии»]), моих тогдашних учителей, – я пришел, руководимый лишь чувством справедливости, истины и добра, к вере в демократическую и социальную республику[237].