Роль грешницы на бис

- Я им куда выгоднее при жизни, Алексей Андреевич: я плачу за работу, к тому же им приятно прихвастнуть знакомством с «той самой Измайловой»…

- Вы богаты?

- Пенсия у меня по нынешним временам небольшая, но мне хватает, к тому же доплачивают Союз театральных деятелей и Союз кинематографистов… Недавно повысили пенсию в честь годовщины со смерти мужа, - чересчур старательно пояснила Алла.

- И вам хватает пенсии на то, чтобы платить всем?

- Вы фининспектор или частный детектив? - усмехнулась Измайлова.

- Меня не доходы ваши интересуют, а имущество… Ваша квартира стоит дорого. У вас есть дача?

- Есть. Хотя я на ней не была последние лет пять. Она сдается, а постояльцами занимается Ирочка.

- И небось в хорошем местечке?

- В Абрамцеве.

- Кому должно перепасть ваше имущество по завещанию?

- Ах, вот вы к чему клоните!.. То есть вы находите, что мне уже пора подумать о завещании?! - с жеманным возмущением ответила Алла, хлопнув ресницами.

Так, сказал себе Кис, кажется, в финале пойдут титры: в главных ролях Измайлова. Причем во всех, от дурочки до аристократки. Интересно, какую роль она изберет, когда он ей расскажет о своих находках в архивах жертв «иглоукалывателя»?

- Хорошо, - уступил он, - пусть не по завещанию, но кто наследует в случае вашей смерти? Какие родственники?

- Никакие. У меня их нет.

- Дети?

- Детей у меня тоже нет. - Измайлова произнесла это без всякого выражения, - без грусти оттого, что «не получилось», но и без заметной агрессивности тех, кто не захотел в свое время завести детей и теперь чувствует себя в постоянной готовности отстоять право на бездетность, находясь в идейной конфронтации с семейным миром.

- Могу я спросить, почему?

Она улыбнулась снисходительно:

- Актрисы - по крайней мере, актрисы-звезды - редко заводят детей: пеленки плохо совместимы с искусством.

- Неужто совсем не остается времени? - не поверил Кис с некоторым форсированным простодушием: он, как всегда, копал по всему полю, пока без особых целей.

- Вопрос времени, да, но не первоочередной. Важнее то, что портится фигура. И портятся отношения с искусством. Это монстр, который требует поклонения ему, и только ему одному. Тот, кто заводит интересы «на стороне» - будь то дети, любовные приключения или хоть даже внезапное увлечение вышиванием, - те немедленно оказываются наказаны. Наказаны внутренним конфликтом. Актерская профессия требует абсолютной отдачи, ей нужна ваша душа целиком, до конца. Если же ваша душа делится между ею и чем-то другим - все, вы больше не человек искусства. Оно отторгает вас. Вы сами отторгаете его безраздельное владычество в своей душе. Вы больше не готовы терпеть его монополию на ваше время, силы и чувства… Я понятно изложила?

- Вполне.

«И убедительно», - мысленно добавил Кис.

- Впрочем, - вдруг доверительно проговорила Алла, понизив голос, как если бы боялась, что ее подслушают, - я подумываю написать завещание. Хочу отдать эту квартиру тем, кто здесь живет и преданно служит мне…

Кис не поспевал за сменой ее интонаций. Они все казались ему наигранными. Даже не то что наигранными, а… какой-то издевкой над ним, что ли… Как если бы актриса задалась задачей поморочить ему голову и не оставить у детектива целостного о себе впечатления. Интересно, зачем?

- То есть Ирочке и Нине? - уточнил Кис.

- По большей части.

- А по меньшей части? Приходящему персоналу? Кроме квартиры и дачи, какие еще ценности у вас есть? Ювелирные изделия?

- К чему эти вопросы?

- Разумеется, драгоценности, - вместо ответа задумчиво проговорил Кис. - У знаменитой актрисы и красивой женщины, всю жизнь окруженной блестящими поклонниками, их просто не может не быть… К тому же сомневаюсь, чтобы вам хватило пенсии - даже очень хорошей - для того, чтобы оплачивать услуги вашего персонала…

Алла отчего-то немного смутилась, поднялась, бесцельно прошлась до стола и обратно, затем вернулась, налила себе воды из небольшого кувшина, стоявшего на столе, и только затем ответила без выражения:

- Ну, есть у меня драгоценности. Не исключено, что в благодарность за преданную и хорошую работу я либо подарю, либо завещаю каждой из них по какой-нибудь безделушке.

Интересно, почему она так смутилась при упоминании о драгоценностях?

- Дорогие они, эти ваши безделушки?

- Да, - обронила она скупо.

- И их, уверен, немало. Всех женщин, которые крутятся в орбите вашей жизни, всего шесть, если не считать Элеонору, которой вряд ли понадобятся украшения. Куда пойдут остальные драгоценности?

- Пока не решила. Может, отдам в какой-нибудь детский фонд или сиротский дом. Раз уж я не внесла свой вклад в деторождение, то внесу материальный вклад в помощь детям…

- Кому известно о вашем намерении отблагодарить по завещанию ваш персонал?

- Ирочке, и только в общих чертах. Так что, видите, никому из них не выгодно устранять меня.