Роль грешницы на бис

Уменьшительное имя Алеша было зарезервировано только для Александры. Так вышло само по себе - близкие друзья звали его Кис, неблизкие - Алексеем, а то и по отчеству, а вот Алеша - это обращение было привилегией любимой женщины. И Кис эту привилегию рьяно охранял.

Алла, не дослушав его фразу, кивнула:

- Не стоит труда объяснять, Алексей так Алексей, ваше право. Так вот, Алексей, я беру дневник - из сейфа и запираю его - в сейф. Это годами сложившаяся привычка, я веду дневник с юности и уже тогда завела себе сейф, еще на первой своей квартире, потому что… Его содержание никоим образом не должно было быть известно посторонним. И посему эта привычка у меня доведена до автоматизма. Это как ключи в своей двери повернуть: вы же не думаете, в какую сторону, верно? Так и я: беру из сейфа и кладу в сейф лет эдак сорок. Думаю, что проблемы с памятью можно исключить.

- Спасибо за развернутый комментарий. Ваш сейф закрывается на ключ. Он не пропал?

Ключ не пропал. Он лежал по-прежнему на своем месте, в ящичке ее бюро, и Алла показала его детективу, помотав колечко вокруг пальца. По ее словам, в гостиную были вхожи всего несколько человек: Ирочка, секретарша Катя и домработница Жанна на время уборки. Остальные обычно заходят, только если что-то нужно спросить, и не дальше порога… Когда Алла выходит из дома, она запирает свою комнату.

- Однако вряд ли вы закрываете ее на ключ, когда ходите в ванную, в туалет, на кухню, верно? Следовательно, в это время в нее можно зайти! Ирочке вы доверяете. А Кате?

- Если доверять рекомендациям Ирочки, то следует доверять и Кате: это Ирочка ее ко мне привела. Ее отец с детства дружен с Ирочкой, жили в одном дворе. Известный писатель, между прочим: Павел Витебский, слыхали?

Кис не слыхал.

- Он из «почвенников», - подсказала Измайлова. Но Кис все равно не слыхал.

- Неважно, - деликатно закрыла тему Алла, - он теперь совсем мало пишет, насколько мне известно. Уже не попадает в струю. Собственно, я к тому, что Катя из хорошей семьи. Сама я пока ничего толком сказать об этой девушке не могу: я ее мало знаю. Компьютером владеет превосходно, даже меня научила немного. Она совсем другая - другое поколение, почти как с другой планеты, тем более для такой затворницы, как я. Даже рост - понимаете, она слишком большая, она принадлежит к другой расе homo sapiens. Но, если вынести за скобки эту разницу, немного шокирующую, эту странную одежду, странный язык… Я даже немного научилась его понимать. Вот вы знаете, что такое «комп»?

- Компьютер, - ответил Алексей, вспомнив Ванькину тарабарщину.

- Браво. Так вот, за вычетом этих внешних, не совсем понятных мне атрибутов нынешнего времени, Катя мне кажется очень милым человечком. Вежливая - но без излишеств, без фальши; держится уверенно - но не нагло; проста в поведении - но не развязна… Я люблю в людях чувство собственного достоинства, знаете, всю жизнь ненавижу лесть и заискивания, хотя всю жизнь была ими окружена… В Кате оно есть.

- Что представляет собой дневник?

- Тетради в толстом переплете, при советской власти их продавали за 44 копейки. Я по мере написания переплетала эти тетради по четыре штуки, получилось шесть томов в твердых коленкоровых переплетах.

- Все пропали?

- Пять. Третий том был не в сейфе, он лежал среди бумаг на письменном столе.

- Выходит, Катю можно исключить: она знала, где лежит третий том.

- Нет, не знала: мы с Катей работали над первым. Более того, я ей в руки дневник никогда не давала, только наговаривала текст и иногда зачитывала кусочки из дневника. После работы убирала его в сейф, и Катя это видела. А над третьим я как раз работала, обдумывая, как подать материал… И он остался в груде бумаг на письменном столе.

- Объем каждого тома должен быть внушительным. - Кис измерил пальцами воздух, показав примерную толщину четырех тетрадей за 44 копейки. - Из квартиры легко вынести незаметно пять таких томов? Или довольно объемную сумку с ними?

- Конечно. У нас ведь нет вахтера при входе.

- Мне придется переговорить со всеми.

- Естественно. Только я бы предпочла обойти молчанием тот факт, что пропавшие тетради являются моим дневником.

- Попробую. Могли бы вы предупредить ваших… э-э… ваш персонал о том, что вопросы будут задаваться не слишком приятные, чтобы не обижались и отвечали подробно? Обычно люди не любят, когда им задают вопросы, а особенно женщины в определенном возрасте… Они часто бывают…

- В маразме?

- Ну что вы, я хотел сказать, часто бывают излишне ранимы…

Измайлова усмехнулась и невесомо, одними пальцами, похлопала его по плечу.

- Вы очень милый молодой человек, вы это знаете?

- Почему вы так решили? - опешил Кис.

- Вы бережны к людям. Это многое говорит о вас, о вашем восприятии мира.

Кис издал невнятное «хм-м», не найдясь.

- В моем возрасте уже читают по лицам и по двум первым фразам, юноша, - словно ответила на его невысказанный вопрос Алла. - У вас жена есть?

- Мы не расписаны…

- Неважно, я имею в виду, женщина, которая вас любит, которая с вами живет, близкая, одним словом?

- Есть…