Ролевик: Хоккеист / "Лёд"

— Все в порядке, солнышко, — механически успокаивает ее Петр. Паренек наклоняет голову набок, словно намокший воробей. Только сейчас становится видно, что за спиной у него объемистый туристический рюкзак.

— Ты что здесь делаешь? — спросил Петр, почему-то чувствуя себя неловко, неуютно. — Потерялся?

— Не, — мотает головой парень. — Я на игру еду. На "Храброе сердце".

Не самый ожидаемый ответ учитывая обстоятельства — глухую трассу в два часа ночи. Любой водитель решил бы что парень под кайфом. Но не Петр.

Дело в том, что он и сам туда ехал. На "Храброе сердце" — полигонную ролевую игру на пять сотен участников, которая пройдет в здешнем лесу у пионерлагеря "Глория".

— Тебе сколько лет? Ты в курсе, про порядок участия в игре несовершеннолетних?

— В курсе. Я с братом приехал. Он уже на полигоне, а я за продуктами пошел в деревню. Заблудился немного.

— Повезло тебе, парень. Мы тоже на ХС едем. Меня Петя зовут. Это моя дочь, Женя. А ты?

— Я — Кузя. Кузьма в смысле. Но в тусовке меня зовут Арагорн.

— Серьезный ник. Садись, Арагорн, в машину. Довезем тебя.

Парень бормочет что-то вроде "спасибо" и садится на заднее сиденье. Женька перебирается вперед, поближе к отцу. Петр садится за руль, наклоняется к ключам зажигания.

— Ты откуда сам, Арагорн? Тверской?

— Не, из Москвы.

Двигатель фыркает, не желая заводится.

— Из Москвы? Что, не было игры поближе?

— Было. Но мы с братом сюда решили.

Впрочем, это Петра не особо волновало. Для него парень был как нельзя кстати — конкретная обязанность, требующая конкретных действий. А главное, отвлекающая от реылексии и самокопания.

Двигатель снова недовольно фыркнул, но затем разошелся, заурчав низко и ровно. Петр обернулся назад, чтобы удостовериться, что пассажир уселся нормально.

— А если бы сделали полевку про хоккей, ты бы поучаствовал? — сверкнули в темноте салона глаза подростка. — Ну, такой необычный, фэнтези-хоккей. Или постап-хоккей.

Странный вопрос. Откуда паренек узнал, что Петр хоккеист? На лице ведь не написано…

— Ты по брелку на зеркале догадался? — вспомнил Петр.

Вдруг блеск в глазах Арагорна усилился, словно в глазницах стали разгораться два желтых огонька. Секунду Петр смотрел на них как завороженный, прежде чем крик дочери вывел его из оцепенения. Уже оборачиваясь, он услышал натужный, утробный гудок, закладывающий уши — удивительно похожий на гудок сирены оповещающей о забитой шайбе.