Ролевик: Ловчий (СИ)

- Ни одного. Ну, только если заалхимичить какую-нибудь огнесмесь, горящую в очень влажном воздухе и дающую температуру, достаточную для выжигания этой славной поляны.

Эльфийка, сморщив носик, почесала его кончик ноготком.

- Увы, нет у меня таких познаний, всегда с боевой алхимией были проблемы.

А у меня есть. Точнее, у гвардейца, которым был один из тех, кто теперь я. Была в его жизни пара заданий в схожих условиях, и были рецепты в памяти, как из подножного хлама собрать добротный магический напалм. Одно плохо - там, где мы прошли, ничего необходимого из ингредиентов не найти.

В принципе, вместо загустителя вполне пойдёт рыбий клей и мыло, но без алхимического котла одну только эту часть буду делать не меньше месяца.

- У меня чуть получше, - признался я. - Но не настолько, чтобы на ровном месте из ничего сделать более-менее приличную огнесмесь. А ведь её мало сделать, надо ещё и распылитель собрать.

Эльфийка встала, ловко вскарабкалась на макушку холма и потянулась, сладко зевнув:

- И Бездна с этой долиной, никуда за две декады не денется. Пойдём вокруг?

- Пойдём, - согласился я, и, поудобнее перехватив заячьи тушки, связанные за задние лапы, поспешил наверх.

Так и прошли три недели: неторопливый обход острова, проверка каждой выемки, расщелины, распадка, пещеры, холма - с маниакальным тщанием съехавшего с катушек проктолога. Кажется, Сеяшантери не смогла заглянуть только в микротрещины, и то лишь благодаря отсутствию микроскопа. Эльфийка оказалась феноменально деятельной натурой в отношении всего, что касалось наследия эльнаров. Любая найденная безделушка - а таких оказалось весьма приличное количество - приводила её в неописуемый восторг, заставляла счастливо взвизгивать и скакать от радости, а в особо тяжёлых случаях и вовсе прыгать и повисать на моей шее, и, захлёбываясь эмоциями, щебетать прямо в ухо на не менее чем двадцати языках и диалектах. Штук восемь все те, которые я, худо-бедно знали или могли распознать, а вот об остальных приходилось догадываться, исходя из произношения, структуры слов и слогов, фонетического многообразия. В любом случае, впадающая в позитив девушка демонстрировала огромный словарный запас и непринуждённость поведения.

Иногда, во время очередного приступа взвизгиваний и повисаний на шее, у меня появлялось смутное предположение о том, что Сеяшантери хоть немного, но эмпатка. Или телепат. Ничем иным объяснить то, что её настроение во время таких всплесков передаётся и мне, я не могу.

А находили мы разное. В основном - действительно безделушки: запонки, пуговицы, ложки и трезубые вилки, какие-то сферы из прозрачного минерала всевозможных оттенков, прочую ерунду. Этого добра оказалось навалом в пещерах и пещерках, щедро усеявших все возвышенности острова. Очевидно, какое-то время после затопления континента тут ещё были выжившие, они-то и понаоставляли после себя богатые следы.

Казалось бы - сорок тысяч лет - за это время всё должно быть занесено пылью и пожрано землёй. Но - нет. Сеяшантери была права - многие артефакты исправно работали до сих пор. Аборигены когда-то давно вырезали себе кельи и анфилады комнат прямо в скалах, защищая каждый вход, каждую арку скрытыми механизмами. А может, эти механизмы в самом деле встраивались прямо в структуру камня, становясь принципиально неизвлекаемыми. В любом случае, жилища эльнаров, уцелевшие после обвалов, сходов породы и прочего, произошедшего за непредставимый временной промежуток, сохранились в первозданном виде вместе со всем своим содержимым.

Иногда попадались кости. Причём - отдельными фрагментами. Словно кто-то просто позабыл забрать их с собой.

Но вскоре выяснили: на самом деле скелеты настолько истлели и высохли, что порой хватало просто пройти мимо них, чтобы они рассыпались в пыль.

Эльфийка тщательно собирала рассыпанные по кельям кости и костяную пыль, заворачивала в широкие листья похожего на лопух растения - и сжигала по вечерам, на закате солнца. После этого она приходила в расщелину или, если за день обернуться не успевали, к месту временной стоянки, и, отказываясь от пищи и воды, засыпала мёртвым сном.

Я же выискивал описанную Арагорном хреновину под названием "След Создателя". В том, что это не сон, убедился ещё наутро после разговора с ним - на дне рюкзака нашлась та самая шкатулка.

За время, оставшееся до прибытия галеона храма Разума, с эльфийкой если и не сдружились, то весьма основательно пропитались взаимной симпатией. Характер у красавицы оказался на редкость уживчивым, покладистым, а уж количество историй и легенд, хранящееся в её памяти, зашкаливало за все возможные пределы. Так и жили: с утра совместная разминка, но уже без тренировочной Печати - чтобы выровнять скорость, завтрак, обследование очередного сектора острова с перерывом на обед, сортировка найденного, купание, ужин, сон. Иногда - кремирование останков.