Роли леди Рейвен. Том 1 (СИ)

Я прыснула ещё раз, уткнувшись лбом в герцогское плечо. Однако Кьер моего веселья кажется не разделял. Он рывком выпрямился – фигура напряженная, глаза сверкают.

– Прибью этого недоросля! Сколько можно учить его хорошим манерам и тому, что в двери нужно стучаться?!

Я решила, что распалять гнев его светлости не стоит. В конце концов, ситуация куда больше была забавная, чем оскорбительная, с учетом того, какими угрызениями совести и стыда паренек сейчас терзался, судя по его реакции и стремительному бегству. А потому я тоже приподнялась, обхватила его за шею, прижавшись всем телом, успокаивающе поцеловала в плечо.

– Уверена, бедный мальчик жалеет о том, что видел.

Кьер бросил на меня косой взгляд, сопоставил, что именно видел мальчик, и засопел еще сердитее. Я приподнялась выше, поцеловала упрямо сжатую челюсть, уголок напряженных губ, сжала пальцами плечи, надавливая, массируя. И через несколько мгновений, он все же сдался ощутимо расслабился, уже охотнее позволяя себя «утешить» и приласкать.

– Не будешь убивать родственника?

– Не буду, – пробубнил мой грозный мужчина не сильно уверенно.

– Тогда тебе лучше все-таки пойти и поприветствовать его, пока он не сунулся сюда снова, вспомнив, что забыл извиниться.

Кьер буркнул что-то невразумительное, поднялся и принялся одеваться. В каждом движении сквозило раздражение, и я всерьез опасалась, как бы младшему поколению семейства герцога Тайринского тоже не пришлось ходить с подбитым глазом. Я встала, сгребла с пола свои юбки, неуверенно покосилась на Кьера.

– Мне уйти?

– Нет, – бросил он так отрывисто, что сразу стало ясно – вопрос не обсуждается. – Как будешь готова, выйдешь, я распоряжусь, чтобы тебя проводили до гостиной.

Я только согласно кивнула, а Кьер, закончив с туалетом, коротко поцеловал меня в губы и вышел.

Неожиданный, надо признать, поворот. Теперь, когда первые эмоции от комичности ситуации схлынули, в душе всколыхнулись сомнения, стоит ли знакомиться с другими членами сиятельного семейства. Чем больше людей вокруг знают о нашей связи, тем больше шансов, что она из тайной станет явной. В собственном брате я не сомневалась, а вот о том, что из себя представляет герцогский – не имела ни малейшего преставления. Кьер о семье особенно не говорил, я знала только, что его брата звали Томас, и он учился в Альбургском колледже нравственных и политических наук. Учился, вроде бы, так себе, потому что политика его не особенно интересовала. Как юный герцогский родственник мог принять герцогскую любовницу, я никогда не задумывалась, и меньше всего мне хотелось бы становиться семейным камнем преткновения.

Погруженная в эти размышления, я никуда не торопилась. Так что когда меня одетую и причесанную лакей проводил в одну из гостиных особняка, оба сиятельных родственника были уже там. Они стояли у окна, и фигура Томаса с опущенной головой и поникшими плечами изображала раскаяние и покорность. Впрочем, при моем появлении он быстро вскинулся, расправился и вздёрнул подбородок, ясно давая понять, что его ничем не смутишь. Еще бы уши краснеть перестали… хотя, возможно, это не от смущения, а от очередной профилактической «беседы».

– Позволь представить, – Кьер одарил родственника строгим взглядом, – лорд Томас Тарлтон, мой плохо воспитанный брат.

Юноша скривился и сверкнул на старшего родственника гневным взглядом, но тут же принял благообразное выражение и поклонился.

– Леди Эрилин Рейвен. – Я протянула руку для вежливого поцелуя. – Очень приятно.

Меня снова начал разбирать внутренний смех – обстоятельства первой встречи и нынешнее церемонное раскланивание друг с другом никак не вязались. Я очень старалась не сильно кривить губы в улыбке, силясь этот смех сдержать, но, кажется, не очень в этом преуспела. Потому что Томас насупился и бросил на брата укоризненный взгляд, будто тот был виноват в том, что поставил его в столь неловкое положение. И правда, герцог, как не стыдно! Извольте запирать дверь, предаваясь плотским утехам где попало!

Кьер физиономию имел непрошибаемо-каменную. Мне вдруг стало любопытно, что именно он сообщил брату. Осуждения или неприязни я в вишневых глазах не заметила. Томас пока избегал на меня смотреть, но причины тому были очевидные и с оценкой наших с Кьером отношений мало имеющие.

На несколько мгновений в гостиной зависла неловкая тишина, которую нарушил голос дворецкого:

– Ужин подан, ваша светлость.

Ужин? Семейный ужин? Какая прелесть. Желание сбежать от таких сложностей прочно сражалось за главенствующее положение со жгучим любопытством (зарекалась ведь, Эрилин, зарекалась!). Удержать при свидетеле Кьер бы меня все равно не смог, ну выговорил бы потом за побег, в первый раз что ли, знаем мы его «выговоры». А с другой стороны, если Томас прибыл в столицу на продолжительное время, лучше уж как-то попытаться наладить с ним отношения. Родственники опасны, они почему-то из лучших побуждений всегда творят множество гадостей.