Рома, прости! Жестокая история первой любви

— Ма, это такой изощренный способ воздействия на меня, дабы я оставила в покое наших голубков? — голос Юльки звучал насмешливо. На том конце телефонной связи Людмила Сергеевна вся сжалась. А она-то, дура, рассчитывала на душевный разговор. С какой же стати? Людмила Сергеевна почувствовала, как в ней поднимается гнев против этой злобной женщины, которая по ошибке природы — ее дочь. «А как же мои благие намерения?» — спохватилась Люся. И, будто прочитав ее мысли, заговорила Юлька:

— Благими намерениями, мамуля, дорога в ад вымощена! Ты хотела меня взять на ласку, но я уже слышу в твоем голосе металл: начинаешь беситься на меня. Так что, считай, твоя миссия не удалась — выдержки не хватило!

Людмила Сергеевна больше не сдерживалась:

— Ты осталась одна. От тебя все ушли, только Аська по малолетству не может. Тебе это нравится?

— Если ты под «всеми» подразумеваешь Романа, то вчера мы виделись, он денежки принес и был вполне спокоен и добродушен. О чем-то хотел поговорить, думаю, попросить прощения, но я торопилась…

— Догадываюсь, куда…

— Правильно догадываешься… Он сказал, что позвонит, наверное, вот сегодня… Он вернется буквально на днях, не сомневайся!

— Зря ты не нашла времени его выслушать, — ядовито заговорила Людмила Сергеевна. Ах, как хотелось сделать побольнее! — Я думаю, что не прощения он собирался просить, а сообщить тебе нечто малоприятное.

— Ты о чем? — напряглась Юлька.

— К твоему сведению, моя мудрая дочь, твой бывший, подчеркиваю, супруг в скором времени женится на небезызвестной тебе Алене Старцевой. Именно поэтому он спокоен и добродушен. Роман не вернется к тебе! Ты слушаешь меня? Алло! Алло!

Юлька молчала. У нее было ощущение, что ее убили, но, по какому-то недоразумению, она еще может видеть, слышать… И даже думать: «Алена и Роман? Уход к матери — это маскировка? Почему же маскировка — я ж сама ни о чем не спрашивала… Я ничего не знала и не интересовалась… Так вот откуда деньги! — вдруг дошло до Юльки. — Богатая дама купила себе мужчину и затыкает рот его бывшей жене долларами! Вот она, новая работа — трахать Алену. Боже, какая грязь!» Юля заметила, что в руке у нее трубка, которая кричит маминым голосом «Алло!».

— Я слышу тебя, мама! — голос дочери звучал на удивление спокойно. — Спасибо за информацию. У меня классные однокашницы: одна брата охмурила, другая мужа увела, — и она засмеялась злым смехом. Людмила Сергеевна готова была откусить себе язык. Надо же так сглупить, так бездарно все это брякнуть и, возможно, посеять очередную бурю.

— Ты теперь пойдешь убивать Алену? — спросила она с тоскливым страхом.

— Ну что ты, мама, расслабься! — Юлька была по-прежнему спокойна. — Ромка давно уже не котировался, а уж теперь, когда он стал проституткой… Не надейся: я не оставлю в покое Макса.

— Да это мания какая-то!

— На здоровье. В конце концов, у меня один брат.

— И за это ты хочешь испоганить ему существование?

— По большому счету я хочу, чтобы не было кругом этой грязи. Оказывается, ее больше, чем я думала. И все в ней по уши!

— Ну, разумеется, кроме тебя! Ты у нас Христос!

— Попробуй с вами не замараться, — парировала Юлька, поигрывая визитной карточкой Гавриловой Маргариты Евгеньевны. — Но разница в том, что вы все купаетесь в ней, как поросята, а я, дурочка, еще сомневаюсь, можно ли хоть по щиколотку туда войти! Хотя нет, больше не сомневаюсь! — и она нажала на рычаг. Потом быстро встала, схватила свою сумочку, вытащила кошелек, извлекла три стодолларовые бумажки. Она медленно и тщательно начала рвать их на мелкие-премелкие кусочки. Выражение лица у нее было нейтральным, чуть-чуть брезгливым: она просто выполняла необходимую ассенизаторскую работу, она вычищала грязь.

Когда все было кончено, образовавшуюся горку мельчайших бумажек Юлька в ладошках отнесла в туалет и спустила в унитаз. Потом тщательно вымыла руки и вернулась к телефону. «Нет пределов в праведной борьбе!» — с иронией подумала она.

Олег Витальевич Смирнов, бывший комсомольский лидер, а ныне генеральный директор фирмы, считал, что кадры решают все. Он знал, что не ему принадлежит авторство формулировки, но сама мысль вызрела, окрепла и выкристаллизовалась в его голове еще в давние хорошие времена, просто приняв потом известную всем форму. Разумеется, к этой простой истине приходили и до него, но как мало людей, облеченных руководством, действительно следует этим правильным словам? А ведь люди — прежде всего люди! Причем во всем своем комплексе — образование, исполнительность, коллективизм… И главное: чтоб никаких свар и склок!