Рома, прости! Жестокая история первой любви

Ее ничто не могло теперь остановить. Демон разрушения вселился в Юльку. Но это был сладкоголосый демон, он увещевал: «Грязь кругом, мерзость и пошлость! Останови!» И вся ее энергия, так долго не находившая выхода, все нерастраченные умственные силы ринулись на выполнение святой задачи. Светила путеводная звезда. Обозначилась цель жизни. Существование обрело смысл.

Телефонный звонок Романа с предложением подать документы на развод она восприняла как лишнее тому подтверждение.

— Ну разумеется! Только имей в виду, твои, то есть старцевские, деньги я спустила в унитаз.

— Что? — поразился Ромка. И тут до него дошло другое, главное. — Значит, ты уже в курсе?

— А как же! За вас весь мир радуется. Поздравляю с богатой невестой!

Роман смущенно покашлял.

— Я очень бы хотел… чтоб и у тебя… в жизни все сложилось…

— Ну, спасибо, родной!

— Только, Юль! Насчет денег: не дури! Это не тебе, это — для Аськи.

— Аське — от Алены?

— От меня… Зачем ты так?

— Откуда ж у тебя вдруг такое богатство? Только не рассказывай мне по новую работу, не держи меня за идиотку!

На это Роман благоразумно промолчал. Ненормально все-таки, что Алена кормит их всех! Когда же, наконец, она его устроит на работу?

— У вас еще есть деньги? — озабоченно поинтересовался Роман.

— Не беспокойся, все в порядке, с голоду не умрем, — и она повесила трубку. Конечно, не умрут: вчера мама приходила, баксы привозила. И смотрела такими жалкими, умоляющими глазами, мол, доченька, будь хорошей! И как не понимает, что для Юльки сейчас «быть хорошей» — значит победить Риту. Странно все же, что у мамы нет той же цели — это ведь ее сын!

— Если бы у меня был сын, — строго выговаривала ей Юлька, — и он вот так попался бы, я бы носом землю рыла, но не допустила…

Людмила Сергеевна подавленно выслушала ее. Говорить что-либо не имело смысла. Конечно, она переживала, конечно, ситуация еще та… Но Макс ей сказал:

— Мама, я люблю ее. Я не могу без нее жить. Это всерьез и навсегда. Или вы с папой примете это, или… Я могу куда-нибудь съехать и не мозолить вам глаза.

— У тебя теперь есть внучка Ася и внук Ваня, — звучал Юлькин ядовитый голос. — Ты рада, мамуля?

— Как вы собираетесь жить? Где? — только и спросила Людмила Сергеевна сына. Он облегченно улыбнулся.

— Главное, что ты у меня — молоток! Все остальное — это мои проблемы, не бери в голову.

— Тебе придется работать… Но ты не бросишь институт?

— Ма, не накручивай себя! Все будет хорошо!

— Он бросит институт, пойдет торговать «Сникерсами», — зудела Юлька. — Надо же кормить жену и сына?

— Но ведь и Рита работает, — тихо сказала Людмила Сергеевна.

— Ой, да что она там «работает»? Их муж кормил всегда. И потом: нашим молодым придется думать о жилье. Вот вы с Володей это дело и будете оплачивать!

— Нет, Макс отказался от нашей помощи заранее, — ответила Людмила Сергеевна, почувствовав, как заныло, закололо сердце. — Я пойду, Юль. Если что — звони, — и она скорее, по привычке чмокнула дочь в лоб. По тому, как Юлька дернулась, Людмила Сергеевна поняла, что этого делать не следовало. Юлька — в состоянии войны со всем миром, вокруг нее — враги, и она теперь стреляет без предупреждения. «Все может кончиться бедой», — думала Людмила Сергеевна в лифте, прислушиваясь к ноющему сердцу.

Ольга Михайловна, ведя за ручку Ваньку, столкнулась на лестничной площадке с соседкой. Та заулыбалась:

— Что, опять внучка подкинули?

— Подкинули моего сладенького, подкинули!

— На площадку идете? Правильно! Там сейчас много ребятишек, мороз отпустил — все высыпали.

— Вот и славно! Ванечке весело будет! Да, Ванек?

Мальчишка радостно мотнул головой и, улыбнувшись Ритиной улыбкой, посмотрел на бабушку Ритиными глазами. Ольга Михайловна умилилась: «Какой красавчик растет! И как на Риточку похож! Хотя и не скажешь, что она такая уж красотка». К дочери Ольга Михайловна всегда была строга во всех смыслах, и счет ей предъявляла по самой высокой отметке, даже в том, что касалось внешности, одежды, прически… А как же иначе можно воспитать настоящего человека? Только предъявляя ему счет… Хотя и любила Ольга Михайловна свою девочку безумно, не особо это проявляя, но ужасно болея душой за все ее жизненные неудачи и совсем уж втайне жалея свою Ритулю. Хорошо, что сейчас все уладилось, работа вполне достойная, дома все — тьфу, тьфу… Ванечка здоров, и это самое главное.

Бабушка с внуком пришли на детскую площадку, на которой и в самом деле детей было полным-полно. Все скамеечки были кучно заняты мамашами и бабулями. «Холодно ж сидеть», — удивилась Ольга Михайловна. Ванечка бросился на горку, а Ольга Михайловна, не спеша, подошла к знакомой, выгуливавшей внучку, и повела обычный, неторопливый, «детплощадочный» разговор.

Падал снег, и хотя солнышка не было, картинка была вполне радостно-новогодняя: ярко одетые дети сыплются горохом с горки, играют в снежки, катают друг друга на санках…

— А хорошо бы, — задумчиво сказала Ольга Михайловна, — к Новому году сюда елочку принести. То-то бы ребятам радость. Как думаете?