Роман

- Отлично! - взмахнул руками дядюшка, - Будем драться, как Ромео и Тибальт, и да падет один сраженный, а победителя увенчает лавровым венком наша прекрасная Офелия!

Он повернулся к Татьяне и послал ей обеими руками воздушный поцелуй.

- Я согласна! - Татьяна сняла с головы померанцевый венок, - Это тому, кто победит!

- Браво! - крикнул Красновский.

- Ура! - закричал Аким, и мужики подхватили.

- Неужели они будут состязаться! Как романтично! - восклицала Красновская.

- Да. Романтизма здесь ой как много! - улыбался Рукавитинов.

- Слишком даже... - зевнул усевшийся на траву Клюгин, - И я от этого устал...

- Аким, Аким! - командовал дядюшка, - Найди двух молодцов попонятливей, чтоб биты носили! Да кого-нибудь, чтоб фигуры ставил!

- Сыщем! - откликнулся Аким, оглядываясь на толпу, и через мгновенье двое парней и двое мужиков уж бежали к квадратам.

А вскоре первые биты седовласых соперников полетели и под шум толпы сбили первую фигуру - "солдатика".

- Хорошее начало - пол-дела откачало! - задорно крикнул Антон Петрович и махнул парням,- Ставьте "пушку", ребята! Ребята бросились ставить "пушку" и подбирать биты.

- Ну-с, пушечка-подружечка! - повертел в руках биту Антон Петрович, Лети, дубец, да будь молодец! Гоп! Бита полетела и сбила "пушку".

- Ура! - закричали кругом.

Адам Ильич плавно прицелился, выставив ногу и слегка отклонился назад:

- А на вражескую пушку мы - дубовую ватрушку! Хоп!

И в своей плавной сильной манере метнул биту, которая так же снесла "пушку".

- Ура! - кричали вокруг.

- Ну, полковник ГГ, ну герой Шипки! - восхищенно качал головой Антон Петрович.

Адам Ильич довольно улыбался, поправляя усы.

- Они так ловко кидаются, словно каждый день играли в городки! - удивленно смеялась тетушка.

- Что же вы хотите, душечка, это же любители! - объясняла Красновская.

- Потише бы, ой потише! - улыбался отец Агафон, - А то этак и ребрышки поломать можно...

- Аким! "Ворота"! - кричал дядюшка, плюя на руку и крепко берясь за биту.

Вмиг "ворота" были поставлены.

- На чужие ворот'а у нас дубовая бит'а! - продекламировал дядюшка и сбил фигуру.

- По воротам - с разворотом! - в тон ему сказал Куницын и метнул биту так же удачно.

- Ура! - кричали все.

- Как хорошо! - радовалась Татьяна, - Какие они чудесные. Как я люблю их! - Роман целовал ее руки.

- "Телегу"! - кричал Антон Петрович.

- "Телегу"! - кричал Куницын

- "Телегу!" - кричала толпа.

Поставили две приземистых "телеги", состоящие из пяти городков.

- А мы на тележку - дубовую долбешку! Лети-ка, дубец, не будь стервец! Гоп!

Бита со свистом врезалась в телегу, но один городок остался в квадрате.

- Ах, мазила- пустоплет, краснобай-Емеля! - в сердцах шлепнул себя по коленкам дядюшка.

Адам Ильич прицелился:

- По тележке Пугача кинем с правого плеча! Хоп!

Но и у него один городок остался.

- Вот я тебе! - погрозил он пальцем строптивому городку и повернулся к дядюшке, - Антон Петрович, мы с тобой настоящие полковые кони. В ногу идем! Ноздря в ноздрю!

- Святая правда! - воскликнул дядюшка, - А не испить ли нам шампанию по этому поводу?

- Охотно! - согласился Куницын

- Эй, кто-нибудь, шампанского!

- Антоша, ты после шампанского промажешь!

- Пустое, матушка! Актеры и офицеры после шампанского никогда не мажут! Наоборот!

Парень в кумачовой рубахе побежал исполнять дядюшкино приказание и вернулся с двумя вспенившимися бокалами на серебряном подносе.

Толпа расступилась, парень подошел.

Соперники взяли бокалы.

- За победу! - провозгласил дядюшка, обводя всех бокалом, - Иль на щите, иль со щитом!

- За победу! - по-военному тряхнул головой Куницын. Они выпили и по-гусарскому обычаю бросили бокалы через плечо.

- "Баньку!" - потребовал Антон Петрович.

- "Баньку!"- крикнул Куницын.

- "Бааааньку!" - шумела толпа,

- "Баааанькууу!" - ревел Дуролом.

Вмиг сложили по "баньке" в каждом квадрате.

- Разнесу банчишку да по бревнышку, ты не стой на пути у добра молодца! с угрозой изрек дядюшка и, метнув биту, снес напрочь "баньку".

- Вчера попарились, нынче состарились, банька мало пара давала, матушка взяла да сломала! - проговорил Куницын и, недолго прицелившись, разбил "баньку".

Шум и рукоплескания заполнили луг:

- Браво, Воспенников!

- Брависсимо, друзья!

- Виват! Отлично!

- Bis!

Антон Петрович поклонился и вдруг поднял вверх руку:

- Silence!

Шум постепенно стих, и дядюшка обратился к своему сопернику:

- А что, Адам Ильич, коль мы с тобой такие удачливые аматеры палкометания, не разбить ли нам самую сложную фигуру? А кто разобьет ловчей, тот и победитель?

- Согласен! - ответил Куницын, - Только какую же фигуру нам бить? Уж не "Каланчу" ли?

- Нет, Адам Ильич, не "Каланчу"!

- Так значит - "Потапыча"?

- Нет, нет, дорогой Адам Ильич! И не "Потапыча"! Сия фигура не всем известна!

- Что же эта за фигура, коль она не всем известна? - Куницын обвел глазами подсмеивающуюся толпу. Антон Петрович взял поданную ему кучерявым парнем биту и подмигнул Акиму:

- Ставь "Пустышку"!

- Слушаюсь! - весело крикнул Аким и побежал к квадратам.

Хитро усмехаясь, он сделал вид, что что-то поставил в квадраты, хотя все видели, что он ничего не поставил.