Роман

– Не остынет, не остынет, любезные друзья мои, уверяю вас, – качал головой Антон Петрович. – Он не может, не смеет остыть, потому что речь в моем тосте пойдет о его начальнике, о замечательном, удивительном снаряде, о меднобоком ворчуне, известном среди людей под именем самовар!

– Вот это да! – засмеялся Красновский.

– Первый раз услышу тост о самоваре! – смеялась Красновская.

– Ах Антон Петрович, кудесник! – качал головой Федор Христофорович.

Дядюшка же привычным жестом поднял обе ладони, прося тишины, и она наступила. Крестьяне, выдвинувшие столы на луг и пирующие за ними, заметили это и тоже смолкли.