Роман Арбитман: биография второго президента России

«Почти одновременно со мной в кабинет Арбитмана вошли Боря с Левой (Б. Дубин и Л. Гудков, ведущие российские социологи. — Л. Г.), — пишет мемуарист. — Герман Греф уже сидел за столом рядом с Романом Ильичом. «Итак, что показали ваши исследования? — поинтересовался президент у социологов, едва мы расселись. — Какие проблемы особо волнуют население?» Боря заглянул в свои конспекты. «Мы опросили тысячу респондентов из всех российских регионов, — сообщил он. — В чисто философском плане опрошенных волнуют, прежде всего, две вещи: звездное небо над нами (32 %) и нравственный закон внутри нас (54 %)». «Звездное небо нам пока неподвластно, — задумчиво обронил Роман Ильич, но все же сделал в своем блокноте какую-то пометку. — Над нравственным законом уже работают Минюст и Общественная палата, есть подвижки. А что у нас с проблемами, так сказать, житейскими? Что беспокоит наших граждан в первую очередь? Инфляция? Ипотека? Здравоохранение?» Теперь настала пора Леве шелестеть бумажками. «Как ни странно, указанные вами проблемы находятся в конце списка приоритетов, — начал он. — После истории с футболистом Сычевым вновь на первое место вернулась армейская «дедовщина» (45 %), а второе место по традиции удерживает расширение НАТО на восток (31 %). С этим вторым пунктом вообще, Роман Ильич, что-то трансцедентальное. И пятнадцать, и десять, и пять лет назад — все одно и то же. Советского Союза нет, борьбы идеологий нет, но… как будто заноза сидит в мозгах. И не только у наших, но и той стороны, судя по Гэллапу. Такая коллективная фобия с мощным бэкграундом. Они нас еще боятся и поэтому расширяются, а мы нервничаем и тем самым даем им новые поводы для боязни, и они опять расширяются, и мы снова нервничаем. И так далее… Гегель называл это дурной бесконечностью». Президент побарабанил пальцами по столу: «Ясно. Что ж, значит, занозу из мозгов будем вытаскивать. На сегодня все свободны, спасибо». Мы поднялись с кресел. «А вас, Григорий Вениаминович, — обратился Арбитман ко мне, — я попрошу задержаться. Ненадолго. Есть одна идея, надо бы обсудить…»

Сенсация случилась вначале апреля 2007 на традиционном саммите стран НАТО в Мюнхене, куда Россия была приглашена наблюдателем.

«Сперва все было так же, как и в прошлом году, — рассказывает А. Колесников. — Североатлантический альянс принимал в свои ряды очередную страну бывшего восточного блока, а нынешний глава альянса, седой унылый голландец Яап де Хооп Схеффер, сопровождал все эти телодвижения дежурными словесными реверансами в сторону российского президента, сидящего в зале. НАТО, мол, сегодня — не то, что вчера, оно изменилось, оно теперь заточено только против мирового терроризма, а для Москвы ни малейшей угрозы не представляет; к тому же, в принципе, теоретически ничто не мешает и России тоже когда-нибудь вступить в альянс… После этой ритуальной фразы президент России поднял руку, прося слова. Согласно регламенту, все выступления были расписаны заранее, в строгой очередности (сначала — члены альянса, потом кандидаты, потом наблюдатели). Однако у каждого из приглашенных глав государств было право на короткую реплику по ходу любого из выступлений. «Да-да, пожалуйста», — сказал де Хооп Схеффер, не ожидая подвоха. Роман Ильич пододвинул свой микрофон сидевшему рядом министру обороны России. Тот откашлялся и продекламировал:

«Если натовские дяди
Станут дальше расширяться,
Мы не будем отбиваться
И кричать: «Нельзя! Не так!»
Сами кинемся навстречу,
Распахнем свои объятья,
Скажем: «Вы нас долго ждали. Мы согласны. Миру — мир!»