Роман без «Алкоголя»

Далее поперёк исписанного уже и так листика повисла и вовсе уж какая-то окончательная скабрёзность: «Латиносы, когда кончают (во всяком случае, судя по просмотренной когда-то тоннами порухе), кричат «Аи!», тогда как европейцы издают в сей знаковый момент совершенно невообразимые и разнообразнейшие звуки, но только не это вот глупейшее «Аи!». «И что?» – хочется строго и презрительно сказать самому себе. Это так необыкновенно важно, что требует фиксации данной пакости на бумаге? Ну я не знаю. Ты чего втопил-то, суровый Игорёша? Ну так, приметил, записал, могу и вычеркнуть, ты только не отчитывай уж так безжалостно своего двойника-дуралея.

И это на святую-то Пасхальную неделю? А впрочем, намарано-то значительно раньше, а стало быть, виновен косвенно. Короче, стыдно произнести, но процитировать очередной непристойно-святотатский бред придётся: «Старовер – стар…ёб». «Ассоциативный ряд» предельно ясен и крайне неприличен. Изнаночный, «перпендикулярный» приверженец плотской любви «старой закалки» (партнёры лицом строго друг к другу) сатанински гогочет в святые глаза измотанному постом и гонениями старообрядцу. Фу, Гоги, ты болотный хмырь после подобной гадости! С глаз моих!!!

И финальные пошлые каракули на сегодня: «Опьянение находится в твоей голове – регистрируй и наслаждайся!». Тоже мне, гениальная догадка! Однако, в истерзанную хитрым алкоголем головушку сия «физико-химическая сентенция» пришла мне впервые, так что «мистико-оккультное откровение» лично для меня является первооткрытием!

Всё, братцы-сестрёночки, устал тупо бредить и храбро бродить среди новейших «записок сумасшедшего». И снова, и снова, и снова!!! Проклятые мои алкашовские заметки. Другого, извините, нет за издёрганной душой. Проклятые мои, любимые мои, рыдающие мои, развесёлые мои алкашовские заметки.

Формула Алкоголя или Любовь и смерть ходят в обнимку

Задумываюсь снова о чём-то не о том… Формула алкоголя, как же красиво она выглядит! C2H5OH. Конфеточка, а не формула, «аж» так и хочется подставить бокал хрусталя под последнюю «Аш»! И тут же булькающий, рокочущий и глухой, словно из тайной, зловещей пещеры голос фальшиво пропел мне на левое ухо, явно глумясь и кривляясь: «Раз «Аш», два «Аш» – и будешь наш!». Ну не расслабиться, ё-моё, не навести «романтизму», тут же хвостато-рогатые влезают в интимный трепет поэта-алкоголика.

Блин, придётся вновь вернуться к расшифровкам наскальных надписей от дяди Гоши. «Я миллионер на секунду» – троечка, правда, твёрдая. А может, и «с минусом». Даже обыграть не хочется. Заснул что ли спьяну, миллионер? На секунду, понимаешь.

Ну чего, дальше топать нужно – «на одну удачу приходится десять неудач», как в детских книжках говорится. Теперь уже ясно, как день (погожий, безоблачный, с солнечным нимбом), что, выбрав по непростительной глупости это коварное имечко «Алкоголь», я обрёк себя и своё чумазое детище на пожизненную сладко-гадкую зависимость. А вот ежели некие мальцы-удальцы из музыкантского цеху вечно встревают в какие-то невероятные и обидные неудачи, короче, попадают в эротически-постыдный «просак» и прочие лоховские невезения, как их «рок-коллектив» называется? Правильно! «Переплёт». Афанасий Невезухенский и группа «Переплёт»! Встречаем дружным вставанием и различными там овациями! (Афанасий, разумеется, привычно задевает громоздким ботинком за шнур и некартинно валится на подмостки).

«Я невинен, как ни странно.» – вот такая парадоксальная «телега». Ну а если без лошадиного гоготу и прочих «ну, чувачила, ты дал, невинен он, ты тем девкам это расскажи, которые до сих пор о тебе «сладко помнят», то я и вправду до сей «седоватой» поры невинен. Да-да! Мне неизвестно, что помнят там себе те «малосуществующие» на моём веку «девки», да только вот я не припоминаю совершено никаких распущенных, оголтелых и непристойных «изысков». Я по-прежнему наивное дитя, неискушённый мальчик, что свято полагает: «Девушку целовать и вообще… любить можно только лишь после свадьбы! И когда же, наконец, случится та самая далёкая свадьба, которую я, кстати, не то что не хочу, а страшусь более двухгодичной «познавательной службы в Рядах».

«Иероглифические» записочки мои настолько не связаны друг с другом хоть какой-то отдалённой идеей, пусть невидимым, но всё же стержнем, кроме, безусловно, одного – запой, загул, беспробудное пьянство, чудовищный отходняк. А посему, отчего же не тиснуть мне без очереди свежую, разухабистую мыслишку? Сиживать мне взаперти из-за иезуитски придуманной заразы в душной квартирке месяца, думаю, два. Чтобы я за такой бесчеловечный срок одиночества на забухал. Есть же на свете вещи, ну абсолютно невероятные? Вот, собственно, одна из таких невозможных. Категорически резюмируя, привожу коротенькую «внеочередную» в следующем эпатажном абзаце.

Я посмотрел на победоносно смотрящие ряды пузатых винных бутылок и с удовлетворением и несколько по-военному отметил: «К запою готов!».

У меня всё. Не ново. Не ново, соглашуся, однако. Зато, как говорится, сугубо от души.