Роман галицкий. Русский король

Бояре зашевелились, кланяясь и пятясь к дверям. Роман остался один. Подперев голову рукой сидел, думал.

Сомнения терзали волынского князя. В молодости он немало повидал, бывал во всяких городах, знал их жизнь. Новгород и Галич стояли на вольности - слишком близка Европа, где другие обычаи и законы, слишком много значат там торговля и богатство. Полоцкие княжества измельчали, после смерти Всеслава-оборотня среди его многочисленных потомков не родилось никого, достойного продолжить дело великого предка. Владимиро-суздальская Русь только мужает, и, как всякой юности, ей свойственно свысока смотреть на окружающий мир и считать себя умнее всех. Древняя Рязань сейчас переживает не лучшие времена - несладко жить в тени Владимира-на-Клязьме. Смоленск затерян в лесах. Киев изо всех сил старается собрать воедино расползающуюся страну, но перенимает силу молодой Владимир. Черниговская земля в самом сердце Руси. Отовсюду туда бегут дороги - и на север, и на юг, и на запад, и на восток. Гордятся своим прадедом Ольговичи, от Олега Гориславича унаследовали они ненависть к Киеву и его преемнику Владимиру-на-Клязьме. Да только всё не так просто. Последний достойный князь был в том роду - Святослав киевский, да умер два года назад. Ярослав, брат его, недужен - годы дают о себе знать. А прочие, кто придёт им на смену? Что принесут они Руси, своим союзникам и недругам?

Много думал Роман. Не сомневался, что настала пора поквитаться с Рюриком киевским за всё. Так и эдак прикидывал, призывал и до, и после пира боярина Ольстина, подолгу беседовал с ним о Черниговщине, звал бояр, выспрашивал, что слышно о соседях. После думал снова.

Рюрик его не боялся, ибо решил, что Романа смирили раны и рота подручника Киева. Рюрик даже не слал ему послов. О нём вообще забыли на Руси - сидит у себя на Волыни, и ладно, пущай сидит. Но со стороны виднее, кто прав, кто виноват.

Надумав, Роман не стал медлить. Обнадеженные и обласканные послы уехали в Чернигов, унося радостную весть, а князь, едва осела за их возками пыль, велел кликнуть к себе Заслава.

Не ведал молодой воевода, что стал невольным соперником Романа, что перешёл ему дорогу, посватавшись к Анне, дочери боярина Исаакия Захарьевича. Роман сам не признавался себе в том. За делами он иногда забывал об Анне, но о Заславе помнил всегда. Из тысяцкого сделал его воеводой, дал в кормление новую деревеньку недалеко от Вельска. И сейчас первым делом подумал про него.

Позвав Заслава, князь поймал себя на мысли, что откупается от него - то новым званием, то новой волостью, а теперь вот походом на Киевщину. Льёт бальзам на раны, поскольку бывает так - что больному впрок, то здоровому смерть.

Заслав явился быстро. Поглядев в его пасмурное лицо, Роман вскинул брови:

- Что опять невесел, боярин? Аль нездоров?

- За заботу спасибо тебе, Здоров я, - почтительно, но коротко ответил Заслав.

- Так, может, в дому какая беда?

- И дома все здоровы.

- Хм, - Роман прищурился. - Никак, невеста упрямится?

Лицо Заслава прорезала судорога. О какой невесте толкует князь, когда Анна его видеть не желает. Они и не видались с Пасхи вовсе, известно лишь, что пожаловал ей князь на сиротство деревеньку, где и проживает она над рекой Муховцем. А Заслав её из сердца выбросить не может.

- Нет у меня невесты, княже, - через силу выдавил Заслав. - Один я.

- Ну а раз невесты нет, то вот тебе мой сказ, Заслав Сбыгневич. Сей же день собирайся в поход. Бери свои полки да отправляйся в городец Полонный, что мне тестем моим Рюриком был жалован. Вставай там моим воеводой и всю землю, что вокруг, забирай под меня. Заре-ческ, Дорогобуж, Острог, все города по Случи. Не давай Рюрику покоя. Полную волю тебе даю.

Вскинув голову, Заслав вытаращил на князя глаза. Ещё вчера он не думал о таком.

- Прости меня, княже, коли что не так скажу, - выговорил он, - только я…

Роман мгновенно напрягся. В каждом он ждал измены, любого мог назвать своим ворогом.

- Боишься? - выдохнул он. - Сил в себе не чуешь? Сумлеваешься? - Подавшись вперёд, он впился колючим чёрным взглядом в лицо Заслава, и тот похолодел, чувствуя, как по спине побежала первая неприятная струйка пота.

- Нет, княже, - еле выдавил он, - но… Неужто война?

- Проснулся! Коли баба так твоей душой овладела, так и ступай к её подолу, держись за него крепче. А мне вой надобны, а не трусы.

Лицо его перекосилось, он зло оскалился, и Заслав, содрогнувшись, опустился на колени.

- Прости, княже. Не сумлевайся во мне! Верный я твой слуга! Что хошь, исполню.

- А раз исполнишь, - Роман встал, сверху›вниз глядя на коленопреклонённого Заслава, - то не мешкая скачи в Полонный. И землю Рюрикову не жалей! Не хотел он мне добром дать то, что мне по роду и чести положено, так я сам возьму! Ступай!

Заслав поднялся и, пятясь, выбрался наружу. Он и злился - как-никак только что вызвал гнев князя и кто знает, не на смерть ли послал его Роман, - и радовался - всё-таки на него, не на кого другого пал княжий выбор, - и печалился. И не знал, чего в его душе больше. Но чувствовал - только в битве сможет он отвлечься и забыть Анну.

3